Дзермант про Францию: «Получить абсолютное большинство в парламенте пропрезидентской коалиции будет сложно»

Новости Беларуси. Из-за санкций не каждый сегодня может полюбоваться Эйфелевой башней, сообщили в программе Новости «24 часа» на СТВ. Однако информационная повестка доступна всем желающим. И если немного подумать, то становится очевидным, почему политика Запада работает в ущерб самой себе. Алексей Дзермант и его рубрика «Смыслы». Что выбирают французы?  

Алексей Дзермант, политолог:  
Здравствуйте, я Алексей Дзермант, и мы поговорим о смыслах происходящего с нами и вокруг нас. В это воскресенье [19 июня – прим. ред.] Францию ждет второй тур парламентских выборов. Первый же показал очень интересные результаты. Блок действующего президента Эмманюэля Макрона «Вместе» всего на долю процента опередил коалицию левых сил в лице «Нового народного экологического и социального союза» во главе с Жаном-Люком Меланшоном. Первый набрал 25,7 %, а второй – 25,64 %. Партия Марин Ле Пен «Национальное объединение» набрала всего 18,7 %. При этом первый тур парламентских выборов прошел с рекордно низкой явкой – всего около 47 % избирателей пришли на выборные участки.  

Во Франции действует довольно сложная избирательная система – для победы в первом туре необходимо получить не менее половины голосов. И это количество не должно быть меньшее четверти всех зарегистрированных избирателей. А чтобы попасть во второй тур, кандидат должен получить не менее 12,5 % голосов от зарегистрированных избирателей.  

Сразу пройти в парламент могут далеко не все кандидаты, и поэтому во втором туре в большинстве округов будут соперничать по два кандидата от президентского альянса и от коалиции левых сил. Примечательно, что во всех 577 избирательных округах места в Национальном собрании обеспечили всего пять кандидатов – четыре от левых и один от альянса «Вместе».  

Алексей Дзермант:  
Но, по прогнозам, во втором туре правительственная коалиция покажет более сильные результаты и сможет рассчитывать от 255 до 295 мест, а союз левых – от 150 до 190 депутатских мест. То есть, скорее всего, партия Эмманюэля Макрона сохранит контроль над парламентом из-за того, что во второй тур не прошли многие партии правоцентристского и правого толка, которые никогда не будут голосовать за левых. А блок «Вместе» позиционирует себя как центристскую силу, но с правым уклоном.  

Тем не менее получить абсолютное большинство в парламенте пропрезидентской коалиции будет сложно, поскольку итоги первого тура показывают, что у левых сил мобилизация гораздо выше, а электоральная база Макрона и его сторонников сокращается вместе с популярностью президента.  

Причин этому несколько. Во-первых, неолиберальный курс правительства и президента вызывают все большее недовольство у французов, которые хотели бы большей социальной заботы от государства. Во-вторых, все больше вопросов вызывает и внешнеполитический курс современной Франции, которая, похоже, стремительно теряет самостоятельную позицию и автономию во внешней политике, подчиняясь блоковой дисциплине в НАТО и диктату США.  

Алексей Дзермант:
Для многих французов, воспитанных в духе внешней политики генерала Шарля де Голля, при котором Франция весьма выделялась своей самостоятельностью среди всех стран Запада, это неприемлемо. Как и то, что Франция так и не смогла сыграть ключевую трансформирующую роль в Европейском союзе.  

Несмотря на громкие заявления Макрона о лидерстве Франции в ЕС и о том, что его необходимо реформировать, объединенная Европа все больше теряет стратегическую автономию и теряет свой суверенный голос в Евроатлантическом сообществе. И, похоже, Франция тоже начинает следовать именно этому курсу.  

Не добавляют Макрону и поддерживающим его политическим силам очков безуспешные попытки стать посредником в разрешении кризиса в Украине. Да, президент Франции активничает в этом направлении, о чем говорят его постоянные звонки и переговоры с президентом России Владимиром Путиным. Но конкретного результата нет, а это говорит о том, что к Франции и ее президенту отношение в Кремле изменилось.  

Алексей Дзермант:
Изменилось хотя бы со времени кризиса вокруг Южной Осетии в августе 2008 года, когда Россия все же согласилась на посреднические услуги президента Николя Саркози. С того времени утекло много воды. Россия еще более окрепла в военном и дипломатическом плане, а вот Франция и Европа скорее, наоборот, ослабли, свидетельством чего явилась неспособность Франции и Германии – гарантов Минских соглашений – содействовать их реализации.  

По сути, ключевые страны ЕС занимались попустительством в отношении Украины и не сделали всего необходимого для мирного разрешения конфликта. Ответственность за это лежит в том числе и на Эмманюэле Макроне, который сейчас демонстрирует откровенно антироссийскую позицию, присоединившись ко всем западным санкциям.  

На этом фоне понятно, почему растут рейтинги и результаты левых. В условиях разностороннего кризиса люди ждут от государства соучастия и поддержки, помощи в решении экономических и социальных проблем. Они хотят видеть Францию либо вообще вне блока НАТО, с более умиротворяющей позицией на внешней арене, либо не настолько подчиненной англосаксам.  

Алексей Дзермант:
Конечно, далеко не факт, что это произойдет, поскольку избирательна система Франции настроена скорее на сохранение статус-кво и избежание каких бы то ни было революционных изменений в электоральном смысле. Но и тенденции тоже очевидны. Правящей коалиции все труднее будет удерживать этот самый статуса-кво и сохранять управление страной, все больше будет звучать радикальных лозунгов и предложений, особенно слева. И все больше у левых будет возможностей вести свою агитацию через парламент и государственные структуры.  

Конечно, сложносочиненная система выборов во Франции абсорбировала и не такие вызовы. Вспомним хотя былую популярность Французской коммунистической партии, которая, кстати, входит в новый блок, возглавляемый Меланшоном. Так вот, эта популярность не смогла кардинально влиять на политическую систему Франции. Тем не менее очевидно, что левая повестка в этой одной из важнейших стран Европы возрождается, и это вселяет надежду, что появятся новые возможности из того стратегического и мировоззренческого тупика, в котором оказалась сейчас Европа. Особенно в отношениях с нами, с восточными соседями.