Снять удивлённого лемура и две недели сидеть на дереве ради пары кадров. Показываем уникальные фотографии белорусского путешественника

В программе «Центральный регион» покажем уникальную фотовыставку путешественника из Жодино.

Сохранить впечатления только в голове было бы не совсем правильно. Поэтому за каждым ярким моментом вместе с Геннадием следил ещё и третий глаз.

Геннадий Пузанкевич, таксидермист:
Когда я еще школьником был, мне было 12 лет, брат немного занимался фотографией, я посмотрел и заинтересовался. Насобирал денег, сдавал растения в аптеку, раньше принимали корни аира, к примеру, и вот копейка к копейке собирал, купил за свои деньги фотоаппарат. На то время «Зенит» – это один из самых лучших считался.

Меня всегда интересовал животный мир, раньше это довольно сложно было: пленки были менее чувствительны, нужна была очень яркая погода, а птицы, особенно хищные, были очень осторожными, приходилось делать засидку на дереве метров 12-15 от земли.

Например, когда я фотографировал малого подорлика на слайдовую, еще на то время, пленку, мне пришлось две недели ежедневно по 9 часов сидеть на этом дереве, чтобы сделать один-два кадра. Дождался, пока птица прилетит, только прилетела, облачко зашло на солнце – все, уже съемки не получится. В болоте подстилал и пленку целлофановую, чтобы не вымокнуть. Это адский труд, это когда не знаешь, кажется: «Ох, красиво! Взял, сфотографировал и все». А если окунешься в это...

Побывал то я много где, но снимал больше здесь, в Минской области. Так, в экспедициях с Академией наук принимал участие и по Припяти, Брестской, Гомельской области ездили, периодически были в Чернобыльском заповеднике. Там были другие цели: определение видов, какие заселяют эти регионы, чтобы дать обоснование для создания различных заказников. У меня на то время было уже много материала научно собранного. Я со всех птиц размеры снимал, записывал для себя, кому пригодится. И вот пригодилось. Там был создан банк, и все мои данные вот туда поступали. На основании этих данных, не только моих, создают на сегодняшнее время определители.

Виктор Пузанкевич:
Еще с детства гордость, что наш отец даже в Красной книге занесен. Это мы, дети, так смеялись. Дело в том, что он помогал составлять Красную книгу, т. е. давал некоторые фотографии редких птиц, и он как соавтор этой книги был записан, что помогал, и фамилия его была в списке. Мы считали, что наш отец в Красную книгу занесен.

В каждой поездке его камера была под рукой. Багаж минимальный, но фотоаппарат – обязательно. И это уже давно вышло за рамки типичных карточек вроде «я с достопримечательностью». У каждой фотографии своя история и душа.

Геннадий Пузанкевич:
Здесь у лемура выражение мордочки такое необычное. Было как дело: мы с проводником путешествовали по джунглям и нашли лемура индри, но они кормились высоко на кронах деревьев и качественно сфотографировать не представлялось возможности. Мы ждали более полутора часа, чтобы они спустились на землю для позирования. Они наелись и улеглись на дневную дрему прямо на этих ветках. Я вижу, что безнадежно ждать, а упускать такой момент, еще увидишь, не увидишь лемура, не хотелось. Когда проводник отвернулся, я запрыгнул на лиану и как обезьяна забрался в течение нескольких минут на это дерево. Проводник не ожидал, естественно, лемур не ожидал. Он сидел ко мне спиной, дремал. Когда я издал звук и был наравне с этим лемуром, он резко повернулся – выражение удивления, и я в это время сделал единственный кадр. Это очень высоко! Это тропический лес, это выше нашего леса, это почти на самой вершине, это больше 30 м от земли было.

Впечатляющие размеры дерева и такой щупленький мужичок стоит с топором и рубит это дерево, чуть ли не каменный век в наше время. Через три дня мы обратно проезжали этой же дорогой, это дерево уже было свалено, отрублена чурка где-то метров пять длиной и уже отесана с двух сторон. Они подготавливали это бревно для будущей лодки. Они делают долбленку-лодку разного размера, все вручную.

Эта прачечная, на самом деле, река. Когда погода хорошая, вода чистая, они раскладывают и сушат на каменистых берегах. Здесь камень выглядит как земля, но это на самом деле камень, вымытый дождями, водой и поэтому чистый, там ни пыли, ничего нет.

Детство как сейчас проходит: Интернет, игрушки и тому подобное. Но на Мадагаскаре этой девчушке может 4 года или 5 лет, она уже помогает дрова носить.

Там я расспрашивал: сколько детей обычно у вас. Говорят, если в городе, то один-два, потому что работы нет и прокормить негде. А если в деревне, может и пять, и шесть, и восемь бывает, потому что ребенок только научился ходить и он уже помогает родителям: где-то прополкой какой-то на грядке заниматься, где-то хворост собирает, и у них нет социальной пенсии. Если в городе кто работает, там есть какая-то пенсия, а в сельской местности нет и, когда уже родители старыми становятся, чтобы их содержать, один ребенок не может помочь родителям, поэтому, когда много детей, проще потом и за родителями ухаживать. Многие у нас жалуются, вот плохо то, плохо то – проедьте по другим странам, посмотрите, как люди живут и довольны жизнью, а потом делайте вывод: хорошо у нас или плохо. Это моя точка зрения, я не навязываю ее.

Все в наших руках. Обычно люди говорят: хотим туда, а что для этого делаете?! Сначала нет времени, потом у нас нет сил, а потом нет нас, поэтому надо делать все теперь и на это я ориентируюсь. Даже то же солнце подержать как на этой фотографии – это образно, но если задуматься, то все в наших руках. Как мы захотим, так и будет.