Лукашенко: Я больше сейчас ориентирую людей, чтобы мы создавали небольшие производства
Александр Лукашенко:
Сказать, что у нас мало на селе людей — не скажешь. Если ориентироваться на другие государства — достаточно, даже есть жирок небольшой в этом плане. Но поскольку у нас еще не так интенсивны технологии на селе, поэтому есть еще некий избыток рабочей силы. Сказать, что много на селе людей — тоже не скажешь, они заняты пока. В том числе и в силу того, что у нас не интенсифицируется сельскохозяйственный труд. Но там, где мы перестроили предприятия, особенно в Гродненской области, мы уже видим некий излишек. Это мы заметили в советские времена. Помните, их называли «подсобные промыслы»? А сейчас, бывая в агрогородках, там, где устоялось это всё, всё больше и больше мне докладывают о том, что где 20, где 30 человек надо было бы куда-то трудоустроить. Я больше сейчас ориентирую людей, чтобы и в агрогордках — не только в районных центрах, областных, не говоря уже о Минске — мы создавали небольшие производства. Не только швейные — женщину эту посадить и пусть она там горбатится около этой машинки. Нет, надо гибкие, нормальные производства создавать.
Лукашенко: Я хотел бы, чтобы у нас, как сейчас, где-то 30-33% было в селе и маленьких городишках
Александр Лукашенко:
Потому что, в основном, женщины остаются без работы. И они с удовольствием будут работать, и молодежь. И этим самым мы их удержим возле земли. Мы будем управлять этим процессом настолько, чтобы из села люди больше не ехали в город. Надо сохранить этот баланс. Он примерно такой, как в развитых странах. Но не хотелось бы, чтобы он был точно такой. Допустим, 20-25% сельского и остальное население — городское. Я хотел бы, чтобы у нас, как сейчас, где-то 30-33% было в селе и маленьких городишках. Не надо их выталкивать, это все-таки основа государства, как ни говори. Там плохих людей почти нет. Они все на виду. Они привыкают жить в коллективе. И многие, многие другие.
Я иногда в узком кругу говорю: что бы вы делали, если бы не было деревенских мужиков? Не потому, что я деревенский. Любой деревенский мужик в городе жить будет. А вот городской в деревне — не каждый. Я смотрю и сравниваю ныне городских мужиков с деревенскими, даже с теми, с которыми я сталкиваюсь в своем кругу иногда. Тот и косит, и лопатой, и колет дрова, и бегает, и прыгает. А те как-то ограничены. Он если возьмет этот топор, он и так и сяк. А если сложность в жизни какая-то? Как вы семью будете обеспечивать? Как вы будете жить? И так далее. Я к чему? Нам надо этот уклад жизни сохранить. Обязательно сохранить, чтобы не потерять свою идентичность, чтобы не потерять свои главные черты белоруса, который умеет делать всё. Поэтому здесь очень много причин для сохранения баланса, который у нас есть, и, если нужно, для того, чтобы регулировать его. Регулировать надо жильем, работой, чтобы людям было интересно. Но и дать свободу: если хочешь ты там на земле работать, какую-то агроусадьбу, еще что-то сделать — на тебе землю, делай! В этом мы уже нацелены таким образом работать.
Лукашенко: Где простой человек возьмет, как минимум, 250 долларов ежемесячно, а то и 300?