В России 4 декабря большое политическое событие — выборы. Посольство тоже в этом участвует? Вы готовы к этому или нет?
Александр Суриков: Да, конечно. И не только посольство в Республике Беларусь, потому что здесь проживают российские граждане, причем много граждан находится в командировках, на отдыхе. И мы обязаны им обеспечить конституционное право на голосование. Поэтому в Беларуси открывается семь избирательных участков в воскресенье в восемь утра, в том числе в Минске, в посольстве Российской Федерации по Нововиленской 1, во всех областных центрах и в Ганцевичах, где стоит база РЛС наших Вооруженных Сил. И мы приглашаем всех российских граждан, находящихся на этот момент в Беларуси и постоянно здесь проживающих, прийти и проголосовать. Я назвал адреса только в Минске, а все остальные есть в рекламных роликах, в том числе и на телевидении.
Сегодня «день тишины» — нельзя агитировать. Вы как посол, наверное, и не стали бы агитировать. Но вообще есть какие-то сомнения, что «Единая Россия» не наберет большинства голосов?
Александр Суриков: Победа «Единой России», честно говоря, предрешена. И стоит вопрос, каким большинством, — в этом беда. Ключ в руках у избирателя. Он определит…
Только у избирателя? В руках у власти ключей нет?
Александр Суриков: Нет. Только у избирателя. Избиратель сам разберется в этой ситуации. И посмотрим итоги, которые будут известны уже в понедельник.
У Вас же, образно говоря, тоже в кармане партбилет «Единой России».
Александр Суриков: Нет.
Вы не «единорос»?
Александр Суриков: Нет, я не «единорос». И по своему статусу — посол — не имею право на вхождение в какие-либо партии.
Или Вы просто верны прошлой партии? Ведь, когда Вы были губернатором в Алтайском крае, Вас называли «красным губернатором». По-моему, первый раз Вам коммунисты помогли выиграть выборы.
Александр Суриков: Слава Богу, что в другой цвет не покрасили. Бывает хуже. Я не был коммунистом, когда был губернатором. А «красным», видимо, называли иногда за точки зрения, которые я высказывал. Я и сегодня имею по некоторым вопросам точки зрения, которые должны, на мой взгляд, отвечать интересам общества, а не интересам узких прослоек.
Кстати, «Единая Россия», может быть, завышает все-таки ожидания избирателей, когда говорит: «Мы создаем новое великое государство», — когда речь идет о Евразийском союзе? Как Вы к этому относитесь?
Александр Суриков: Я бы не говорил о «новом великом государстве». Если кому-то надо на эту тему поупражняться, надо было удерживать старое великое государство, а вот этого не произошло. И сегодня, после событий конца восьмидесятых годов и начала девяностых — это развал социалистического лагеря, кроме политических аспектов, есть аспект потери рынка, распада рынка. Общий рынок Советского Союза и социалистических стран составлял 500 миллионов потребителей, Советского Союза — 300, а сейчас, если Россию взять, то это 142 миллиона человек. И это истиная причина наших колоссальных неудач в начале 90-х годов, не только российских, но и белорусских. О других странах просто не буду говорить. Хорошо, что сейчас лидерам стран, трех стран на данном этапе, пришло осознание, что без развития и расширения рынков невозможно дальнейшее движение вперед экономики.
А России так важны рынки Беларуси и Кахзахстана? Это же маленькие рынки.
Александр Суриков: Я понимаю, что они маленькие, но это все равно расширение рынка на 25 миллионов человек — прибавляется очень прилично. Мультипликационный эффект от этого увеличивающегося рынка оценил свое время Нурсултан Абишевич Назарбаев в 400 миллиардов долларов. Что такое 400 миллиардов долларов? Доля Беларуси в этом общем рынке понятна. Это значит, что примерно на 15 миллиардов долларов увеличатся экономические объемы Республики Беларусь. Это 50% ВВП 2011 года. Это же понятная вещь. Вот, что дает этот эффект, если от этой цифры исходить. То же самое для России, это 300 с лишним миллиардов может составить этот эффект, если цифры подтверждать. Что это такое? Это из триллиона семисот примерно 20% прироста российской экономики.
На обывательском уровне. Из чего эти миллиарды складываются? Какие выгоды мы получим?
Александр Суриков: В ВВП примерно 50% составляет оплата труда. Это на 7,5 миллиарда прироста объемов оплаты труда, белорусского. Умножьте на сегодняшние дела. Это практически больше, чем на 50%, рост зарплаты в Беларуси и, соответственно, налогов.
Вам можно баллотироваться в белорусский парламент.
Александр Суриков: Нет, не надо.
Часто и политики, и пресса любят оперировать ценами на газ. И вот цена на газ для Беларуси со вступлением в Единое экономическое пространство снижается до 156…
Александр Суриков: До 165
До 165,6. Но меня насторожил фрагмент интервью Владимира Путина, который сказал, что в первом квартале 2012 года цена на газ для Беларуси составит вот эту стоимость, о которой Вы сказали. Что значит «в первом квартале»? Потом, во втором, в третьем она снова может…
Александр Суриков: Нет. Просто он так выразился. Надо было сказать, что с первого января она составит, потому что подписано таким образом соглашение. Даже оно расшифровывается. Там по годам, что может произойти, потому что цена будет индексироваться на уровне инфляции доллара. В общем объеме валютных разговоров цена этого вопроса — 2 миллиарда долларов, которые не будет расходовать Республика Беларусь при расчете за газ. Сами по себе ресурсы эти, которые раньше отдавались, а теперь не надо отдавать, могут быть использованы, как решит белорусское правительство и власть… Я уже не хочу дальше.
Белорусское правительство Вы уже и покритиковали в последнее время за те варианты Программы, которые предлагало реформаторское крыло правительства. У Вас есть хороший опыт. Вы 8 лет работали губернатором в Алтайском крае. Я не подталкиваю Вас, чтобы Вы снова покритиковали правительство. Но тем не менее, как Вы считаете, те планы, которые были озвучены, слишком радикальные? Это грозит шоковой какой-то терапией?
Александр Суриков: Я, во-первых, не имею право критиковать власть Беларуси, тем более правительство, потому что я посол российский.
Так Вы же Александра Григорьевича поддержали…
Александр Суриков: Я поддержал Александра Григорьевича. Почему? У меня был недоуменный взгляд на некоторые вещи, которые озвучивались членами правительства: «Мы подтянем цены в Беларуси до уровня…» То есть «поднимем». Я давно работаю, знаю, что цены в мире всегда растут, редчайший случай, когда они снижаются. Бизнес туда всегда стремится — к росту прибыли через повышение цен — это первое действие. А власти всех стран всегда чешут затылки и борются, чтобы не очень сильно росло, поскольку население беднеет. Поэтому я осторожно к этим вещам отношусь. Я свою точку зрения высказал, что тут есть проблемы. Сейчас с учетом новых данных, ведь тогда еще не состоялось заседание Высшего Государственного Совета, хотя оперативная информация уже была, сейчас уже документально оформлены все вещи: соглашениями межправительственными, контрактами и так далее. Все проблемы, которые известны. И проблемы «Белтрансгаза», и проблемы стоимости газа, и кредит ЕврАзЭС и многие другие. Наверное, я так понимаю, правительство и власть Беларуси посмотрит теперь на это дело с точки зрения юридического оформления, подумает, потому что там сценарий меняется. Не будет теперь валютного дефицита, будут более мощные золотовалютные резервы, то есть «подушка безопасности», резко сократится дефицит торгового баланса Беларуси (может быть, даже ноль, а может, и положительным станет), резко уменьшится дефицит платежного баланса. Это те деньги, которые, как правило, идут из золотовалютного резерва на погашение дефицита. Резервы чувствуют себя в свободном состоянии, не вызывают озабоченности у властей. Это же новый сценарий совершенно. Есть на что взглянуть правительству с новых позиций.
Вы обо все этом рассуждаете, как житель Беларуси. Вы здесь живете постоянно. И на «Комаровку» ходите, и «Ждановичи», я где-то читал, любите посещать, чтобы посмотреть, чем дышат люди.
Александр Суриков: Чем дышат. Я смотрю и на цены, как они себя ведут.
И как Вам цены? Вам с российским рублем…
Александр Суриков: Мне проще. Дипломаты не с российским рублем, а с долларом ходят. Он же нормально себя чувствует, а вот белорусский рубль очень ненормально чувствовал себя, растерянно, до недавнего времени.
Вы как-то сказали, что пик кризиса преодолен.
Александр Суриков: Да. С выходом на единый курс. Пусть он и такой, но он единый. Он снимает многие озабоченности, в том числе и ценообразованием, приносит успокоение в общество, потому что пик, на мой взгляд, действительно миновал.
Такую уверенность вселяет и то, о чем Вы сказали, трехмиллиардный кредит из антикризисного фонда ЕврАзЭС.
Александр Суриков: Да. И будущий год — это снова 880 миллионов.
Здесь не будет сбоя? Все транши…
Александр Суриков: Пока в этом году (800 и 440) 1,240 миллиарда пришли. 440 миллионов — это решение в понедельник 8 ноября (состоялся кредит, возможно, уже в начале следующей недели он придет в Беларусь).
С кредитами можно и в долговую яму залезть. Вы же тоже понимаете и высказывались по этому поводу. Хорошо брать кредиты. Но Греция набрала кредитов, а отдавать нечем, и снова просит.
Александр Суриков: Берешь чужие — отдаешь свои. Здесь такая простонародная поговорка. Надо разумно подходить к развитию своей экономики. Смысл формирования интеграционных объединений, расширяющих рынки, — смысл действий к развитию своих экономик, а не ликвидации, как это произошло с некоторыми странами Евросоюза при вступлении. То есть они сдали свои экономики в пользу транснациональных компаний, которые, конечно, базировались в развитых странах Европы.
Но Вы же знаете, что в Беларуси тоже говорят, как бы Россия не скупила самые значимые предприятия.
Александр Суриков: Дело не в том, что купили те экономики. Их просто ликвидировали. Ведь никто не хочет…
Понятно, что нефтеперерабатывающие нельзя ликвидировать, потому что ваша нефть. Скажем, «Белшина» и российские шины. Давайте «Белшину» закроем.
Александр Суриков: Ведь вопрос в чем. Был, положим, автобусик в Риге.
И вагоны.
Александр Суриков: Так эти заводы не стали филиалами, частью объединительных структур «Мерседеса» и других. Не стали. Зачеркнули и все. Поэтому мы хотим, если объединять «Маз» и «Камаз», условно, то сохранять оба завода в одном конгломерате, улучшать свое качество и увеличивать объем.
А опасения есть те, о которых я сказал? Приватизацию, как Вы говорите, надо проводить, ведь она тоже один из способов выйти из кризиса и уравновесить экономическую ситуацию. А как Вы думаете, в Беларуси не произойдет такая приватизация, как в России в свое время?
Александр Суриков: Приватизацию заказывает тот, кто ее заказывает. В России заказывало государство. Какую заказало, такую и получило. Анатолий Борисович Чубайс…
Вы его не любите, я знаю.
Александр Суриков: Нет, я с ним очень хорошо…
Когда еще губернатором были, он что-то "накосячил" у Вас.
Александр Суриков: Хорошо знакомы. Люблю — не люблю... Но как заказали, так и получили. У Беларуси есть своя власть. Какую закажут, такую и получат. Но никто же не хочет такого, как в России. Во-первых, она страшно несправедливая по отношению ко всему обществу, а, во-вторых, есть же прагматичные вопросы, мимо которых прошли. Потеряли сразу вопрос о формировании среднего класса. Потеряли возможность более разумного подхода к созданию фондовых рынков в России в тот период, а сейчас копошимся. Поэтому должна быть разумная, с точки зрения раскрытия потенциала, с точки зрения инвестиций, не доли продажи актива, а заинтересовать инвестора, чтобы он туда вложил деньги, с точки зрения производства. Если взять нефтепереработку. Глубина переработки в Беларуси 70%.
В России меньше.
Александр Суриков: В России на сегодняшний день поменьше. Но реальное большинство европейских заводов работает с глубиной 95%. Все, что Россия туда поставляет, там снова перерабатывается.
Если у вас сегодня на нефтеперерабатывающих заводах глубина переработки 60%, а в Беларуси 70%, то почему, когда российский капитал сюда придет, здесь станет 90?
Александр Суриков: В России первые заводы с 95% уже появились. А реальная рентабельность и хорошая конкуренция наступают на такой глубине. Поэтому в этом проблема. Потом объем нефти, добываемой на просторах Союзного государства, далеко не превышает все мощности, которыми располагает.
Нефть, газ. К сожалению, большая газовая составляющая в выработке электроэнергии. Сейчас Беларусь решила строить атомную электростанцию. Ведь это совместный проект. Совсем недавно принято окончательное решение о выделении солидного кредита на выгодных условиях для строительства АЭС, да?
Александр Суриков: Да.
Это хорошо, но с другой стороны, всегда в обществе возникает вопрос безопасности. Будет строить Россия. Может она не так хорошо построит, как французы или японцы. Вы в свое время строили Жигулевскую ГЭС.
Александр Суриков: Да.
Но ГЭС, не АЭС.
Александр Суриков: Работает, по крайней мере. Там свои недостатки.
Литва постоянно шумит. Вопрос безопасности. Калининград, Беларусь. Вы посол, конечно, Вы не отвечаете за качество строительства атомной электростанции. Но, поскольку в Беларуси этот вопрос актуален, что Вы думаете?
Александр Суриков: Я уж точно не «Росатом».
Там Кириенко есть.
Александр Суриков: Да, есть Кириенко. Если Россия даже с Японией подписала сейчас, то есть даже Япония ратифицировалась. Российско-японский договор о «мирном атоме». Значит, она признает российские технологии. Я понимаю озабоченность литовской стороны. Просто понимаю. Она под давлением закрыла Игналинскую АЭС из-за условий вступления в Евросоюз. Ей пообещали начать строительство новой атомной станции. И вдруг появляется белорусская атомная станция, еще и калининградская. И надобность литовской может отпасть. В этом же главное беспокойство Литвы.
Еще одна тема, которая связывает Россию и Беларусь, которая носит, может быть, такой конфликтный характер, а, может, нет. У России с НАТо есть какой-то конфликт в последнее время?
Александр Суриков: Конфликтов нет.
Ну, спорный момент, который связан с разворачиванием систем ПРО в Европе.
Александр Суриков: У нас нет таких конфликтов. У нас есть недопонимание.
Было достаточно жесткое заявление Президента.
Александр Суриков: Заявление Дмитрия Анатольевича было. И достаточно жесткое. Я понимаю, почему оно созрело. Мы подписали очередной договор по ограничению стратегических ядерных вооружений, рассчитывая, что он сохраняет баланс сил сдерживания с одной и второй стороны. Потому что мы две ядерные державы. Но начинается давление на российскую сторону с целью ограничения ее ядерного потенциала систем противоракетной обороны. А ведь был подписан договор по ПРО еще в 1972 году СССР и США.
Это долгая история. Если Вы будете раскрывать еще все нюансы…
Александр Суриков: То есть нас начинают сдерживать.
Нас все-таки волнует белорусская часть. Медведев сказал, что к западным границам могут быть приближены, в том числе ракетные комплексы «Искандер».
Александр Суриков: Мы исходим из того, что западные границы у нас существуют и в Калининграде.
О Беларуси речь не идет.
Александр Суриков: Договоров с Беларусью на сегодняшний день на размещение комплексов, которые могут нести и ядерный потенциал, у нас нет. И Беларусь в международных договорах вышла из этих ядерных заморочек. Мы из этого исходим. Поэтому, если какой-то разговор пойдет о силах сдерживания, но сегодня о Беларуси не идет разговор, разговор может идти на данном этапе без размещения сил, способных нести ядерный потенциал.
Вы как-то года четыре назад высказались по этому поводу и тогда запугали…
Александр Суриков: Я, может быть, и сказал, но тогда все это сдвинулось в нашу пользу. Никого я не пугал. Пока не идет об этом речь. Пока, я понимаю, что речь идет о западной границе Российской Федерации. Если такая ситуация возникнет, то это тема отдельных и особых переговоров.
Вы иногда за Вашу дипломатическую карьеру, а Вы уже пять лет (ни один посол в Беларуси не продержался так долго), делали высказывания, которые приводили в трепет и на Западе кого-то, белорусский МИД высказывал свое недовольство. Но, даже когда Вас назначали, я помню заголовок «Подарок Александру Лукашенко». Вы себя считаете другом Беларуси или Вы просто выполняете свой долг как посол?
Александр Суриков: Нет. Я с большим уважением отношусь к белорусскому народу, к белорусскому государству, руководству Беларуси, включая Александра Григорьевича, потому что понимаю ситуацию, в которой оказалась Белоруссия в начале девяностых годов: огромное присутствие демократии, парламентская республика и нулевое присутствие денег в карманах. Прям, красота полная. Осталось только вымерить демократическим путем и закрыть тему. Я очень уважаю как раз Александра Григорьевича за то, что он нашел в себе силы переломить ситуацию, восстановить экономику. Он вдохнул жизнь в людей, в карманы то есть. Дальше можно говорить о новой демократизации… За это же надо уважать. И это при отсутствии в стране сырьевой составляющей. Вот весь вопрос. Поэтому я отношусь к этому с уважением. Какой подарок имели в виду в заголовке, я не знаю.
Наверное, хорошие отношения…
Александр Суриков: И у меня до сих пор нормальное отношение к президенту, к республике.
Вам же орден в прошлом году дали за большой вклад в реализацию внешнего политического курса России.
Александр Суриков: Да. Россия меня наградила. Я считаю, что все мои усилия и посольства, конечно, направлены на сближение России и Беларуси, двух братских народов, и улучшение жизни, в том числе белорусов. Это самое главное.
Знаете, как у нас в народе говорят? Если дали орден, значит, может быть, человек собирается на другую работу переходить. Поговаривают, что Сан Саныча, то есть Вас, может сменить Пал Палыч, то есть Бородин.
Александр Суриков: Пути Господни неисповедимы. Хотят заменить — заменят. У нас президент эту проблему решает.
Мне кажется, и стране, и руководству страны Вы как-то симпатизируете, нравитесь.
Александр Суриков: Вы знаете, я не чувствую никакого отторжения ни в обществе, ни в парламенте, (Просто на рынке нормально разговариваю.), ни во власти. Полное понимание. Наверное, какие-то могут быть недоговоренности с частью оппозиции, но я не всегда понимаю зацикленность людей, которые, вместо того чтобы действовать, пускай и оппозиционно, ведь такое не исключается, но во благо народа, действуют в направлении свержения существующей власти и приход на это место. А что потом будет, их мало волнует. Вот тут я несильно понимаю оппозицию.