Новости Беларуси. Беларусь может войти в европейскую сеть судебно-экспертных учреждений – главной организации подобного рода в Старом свете. Такую возможность на неделе обсуждали в Минске. Форум собрал белорусских, а также зарубежных судмедэкспертов. Были показаны методики и технологии, по которым работают судебные врачи.
Людмила Викторовна не может сдержать слез. На могилу дочери как обычно приносит розы. Сейчас, спустя время, вспоминает моменты следствия. Вновь и вновь. Где-то все еще надеясь (понятно, безнадежно), что эта история случилась не с ее Юлей.
Людмила Соломатина:
Когда меня уже вызвали в Следственный комитет и сообщили, что найдены останки Юли, надо было как-то держаться. Узнать всю правду, как все произошло. Поэтому держалась.
За этой историей, казалось, следили все. Полгода расследования, 10 томов уголовного дела и несколько недель судебных слушаний, на которых люди теряли сознание. 18-летнюю девушку, Юлю Соломатину, убил, расчленил, а затем вместе с матерью сжег останки ее знакомый. Павлу Цинявскому дали 17 лет тюрьмы. В месте не столь отдаленном он второй год.
Виктория Корбан, начальник отдела генетических экспертиз Главного управления судебно-медицинских экспертиз:
Нам на исследование были предоставлены мельчайшие обгоревшие фрагменты. Удалось однозначно доказать, что эти костные фрагменты обгоревшие принадлежат убитой девушке. И через какое-то время подозреваемый был задержан и даже начал давать признательные показания.
А это уже место, где, собственно говоря, и проходят экспертизы, влияющие на исход криминальных или нет историй. Со всего города, а в случае особо важных уголовных дел – со всей страны, сюда поступают улики.
Особый контроль – вот здесь. На эти кости (человеческие, конечно) долго нельзя даже дышать. Интервью записываем в соседнем помещении.
Сергей Боровко, начальник управления судебно-биологических экспертиз Главного управления судебно-медицинских экспертиз:
Костные останки в нашу лабораторию попадают в разных ситуациях. Это или они найдены где-то в лесу (человек пошел и заблудился), или это криминальные эпизоды, когда совершено убийство, труп захоронен. Для того, чтобы его невозможно было идентифицировать, иногда бывает, что у него отсутствуют кисти. Однако примерно больше, чем в 95% случаев нам удается получить результат.
Результатами работы белорусских судмедэкспертов заинтересовались и за рубежом. На неделе в Беларусь приезжал главный криминалист Европы. Ян де Киндер (в шляпе с виду типичный сыщик) возглавляет сеть судебно-экспертных учреждений Старого света. Она объединяет 34 страны. Сейчас обсуждается вопрос вступления Беларуси в это объединение.
Дмитрия Боярович, корреспондент СТВ:
Как мы можем взаимодействовать лучше? Я имею ввиду, возможно ли сейчас представить ситуацию, когда, например, убийцу, совершившего преступление в Беларуси, могут найти по его волосу или частичке кожи, которые он оставил, скажем, находясь в Бельгии?
Ян де Киндер, председатель Европейской организации в сфере судебной экспертизы ENFSI, генеральный директор Национального института криминалистики и криминологии (Бельгия):
Чтобы делать такое, мы должны иметь обоюдное доверие к действиям как наших, так и ваших экспертов. Вы хорошо знаете, как работать с определенными методами совершения преступлений. Например, поджогами, которые совершают, чтобы скрыть убийство. Количество похожих преступлений в Бельгии растет.
Одна из областей, опытом работы в которой с иностранцами готова поделиться уже Беларусь, это наркологические экспертизы. В 2015 году судмедэксперты установили контроль над 22 новыми видами наркотических веществ. И это до того, как они попали на нашу территорию. Тому способствует белорусское законодательство в этой сфере, сообщили в программе «Неделя» на СТВ.
Александр Неверо, заместитель начальника управления физико-химических и взрыво-технических экспертиз Государственного комитета судебных экспертиз Республики Беларусь:
Оно на самом деле является уникальным и не имеет аналогов в мире. Так, например, процедура запрета аналогов наркотиков занимает у нас, как правило, не более одних суток с момента идентификации этого вещества. В других странах аналогичная процедура занимает, как правило, от нескольких месяцев до нескольких лет.
Обязательные атрибуты судебных экспертов, в принципе, мало чем отличаются от докторских. Стерильные перчатки, маска и халат. Разве что зеленый, а не белый. Все это прежде всего ради того, чтобы не заразиться самому (а иногда экспертам приходится исследовать шприцы с наркотиками, которые буквально полчаса назад кто-то использовал по назначению) или не оставить своего ДНК на материале.
И еще насчет экспертиз генетических. В Беларуси их начали проводить только в начале 90-х.
Виктория Корбан, начальник отдела генетических экспертиз Главного управления судебно-медицинских экспертиз:
Когда мы начинали работать в начале 90-х годов, к примеру, нам необходимо было для выделения ДНК чуть ли не 10 мл жидкой крови. Сегодня мы умеем выделять ДНК из отдельного отпечатка пальца. Это уже не фантастика.
Говорят, мелочей и случайностей в жизни не бывает. И это как никто другой знает судебный эксперт. Если есть хотя бы малейший шанс установить истину, они убеждают: установят. Уже другой вопрос – насколько к ней готовы люди по разные стороны той или иной криминальной истории.