Сикорский: как авиакомпания может отличить мигранта от не мигранта? Человек покупает билет. Как мы можем ему запретить?

Новости Беларуси. Крушение самолета под Иркутском обсудили с экспертом в программе «Неделя» на СТВ. А еще узнали, кто в Беларуси летает на частных самолетах, будут ли курсировать крылатые машины между небольшими городами и когда в областные аэропорты придут лоукосты.  

Самолет Ан-12, который разбился, эксплуатировался больше 50 лет. Для самолета это срок?

Ольга Коршун, СТВ:
Я бы хотела в первую очередь поздравить вас и всех, кто причастен к небу с Днем гражданской авиации. К сожалению, эта неделя была омрачена трагическим событием. Разбился самолет авиакомпании «Гродно». Сколько у нас в стране таких авиакомпаний, оказывающих подобные услуги, как они контролируются?  

Артем Сикорский, директор Департамента по авиации Министерства транспорта и коммуникаций Беларуси:
В Беларуси 20 эксплуатантов воздушных судов. Это 20 авиакомпаний. Каждая из них занимается на своей нише перевозок. И у нас есть семь авиакомпаний, выполняющих международные полеты. Конечно, для нас это событие, для всех авиаторов, – открытая рана. Но хотел бы заверить, что в Беларуси существует серьезнейшая система обеспечения безопасности полетов. Департамент осуществляет надзор за состоянием воздушных судов, за подготовкой летного состава, контроль за самой авиационной организацией и многие другие направления деятельности.  

Ольга Коршун:
А вот эта авиакомпания. Там давно проходили проверки?  

Артем Сикорский:
Самолет проходит ежегодную проверку со стороны авиационной администрации. Ему выдается сертификат годности к полетам. До этого самолет проверяется разработчиком воздушного судна. Конструкторским бюро «Антонов», в частности. Они выдали соответствующее разрешение на эксплуатацию этого воздушного судна. Проверяется состояние двигателей самолетов, в целом работа всех его бортовых систем, а также проверяется подготовка летного состава. Все эти элементы проверялись. Сам экипаж был опытный, проходил недавно установленную проверку. Замечаний по технике пилотирования никаких к экипажу не было. Нами принято в настоящее время решение. Мы это озвучивали. Приостановлена эксплуатация самолетов «Антонов» до выяснения всех причин произошедшего.  

Ольга Коршун:
Тот самолет, который разбился, Ан-12, эксплуатировался больше 50 лет. Для самолета это срок?  

Артем Сикорский:
Для самолета это не возраст. Самолет будет летать столько, сколько будут о нем заботиться. Почему-то многие ассоциируют, что старый самолет – значит небезопасный самолет. Это не так. Если вспомнить те трагедии, которые случились в Эфиопии, Индонезии, совершенно новые самолеты разбились.  

В советское время из Минск-1 до Минского моря можно было слетать за 1 рубль 50

Ольга Коршун:
Надеемся, что в ближайшее время все-таки специалисты и специальная комиссия, которая расследует этот инцидент, расскажут нам, что произошло. Давайте вернемся к белорусскому небу, в котором много летает и частная авиация. Это всегда такая интересная тема. Так вот, сколько в Беларуси частных самолетов, вертолетов, кто ими владеет?  

Артем Сикорский:
У нас в Беларуси 200 воздушных судов. Это и самолеты, и вертолеты, планеры, воздушные шары, мотодельтапланы и другие летательные аппараты.  

Ольга Коршун:
Самое дорогое частное летательное средство, которое есть в Беларуси, сколько стоит? Хотя бы диапазон.  

Артем Сикорский:
Стоимость самолетов начинается от десятков тысяч долларов до миллионов.  

Ольга Коршун:
Нашла такую интересную информацию, что в советское время, к примеру, из Минска можно было вылететь в Гродно и Гомель. А в начале 60-х, когда мы начали активно использовать Ан-10 на 85 посадочных мест, билеты стоили от 3 рублей. И, к примеру, из Минск-1 до Минского моря можно было слетать за 1 рубль 50. Сегодня вы планируете развивать такого вида перелеты? Или цена уже будет заоблачная? Не 1 рубль 50.  

Артем Сикорский:
Для любого перелета два основополагающих фактора. Это стоимость летного часа и стоимость топлива. В Беларуси очень развита инфраструктура аэропортов, у нас есть семь международных аэропортов. Есть более 40 посадочных площадок. Сейчас вопрос, конечно, будет зависеть, развитие этих перевозок, региональных перевозок, от стоимости этого часа, от стоимости билета. С другой стороны, Беларусь имеет разветвленную сеть дорог и железных дорог, авиация не всегда бывает конкурентоспособна на коротких расстояниях. Вместе с тем те компании, которые работают на белорусском рынке, предлагают соответствующие перелеты, как на вертолетах, так и на самолетах. И человек, который готов зафрахтовать самолет, может воспользоваться и полететь в ту точку, в которую ему удобно.  

10 ноября российская компания начинает регулярные полеты между Гомелем и Москвой

Ольга Коршун:
А что касается региональных аэропортов. Была такая информация, не раз появлялась, что скоро в региональные аэропорты придут лоукосты, то есть дешевые авиаперевозчики. Эта информация до сих пор актуальна?  

Артем Сикорский:
Сейчас мы подходим более-менее уверенно, что по трем направлениям с гомельского аэропорта начнут выполняться полеты. 10 ноября российская компания начинает регулярные полеты между Гомелем и Москвой. Получить компании разрешение – это тоже административный процесс. Второй момент – включается бизнес. Когда авиакомпании интересно начать летать в этот аэропорт, поэтому мы от всех руководителей областных аэропортов потребовали активизировать работу напрямую с авиакомпаниями, чтобы они привлекали эти авиакомпании для полетов в свой аэропорт. Я не скажу, что сейчас работа проводится вполне успешно. Надо сказать, что привлекательность наших региональных аэропортов пока находится на низком уровне. Заинтересованность иностранных компаний выполнять полеты низкая, потому что они не видят объема рынка. Определяющим фактором является та загрузка, которую может обеспечить аэропорт. Конечно, для областных аэропортов, это действует во всем мире, в малозагруженные аэропорты приходят в первую очередь лоукост-компании, потому что там более удобные условия для их функционирования. Почему лоукост-компании выбирают областные или малозагруженные аэропорты? Потому что это, как говорят в авиации, экономить на концах. То есть более низкие аэропортовые сборы позволяют им в целом снизить стоимость билетов.  

Ольга Коршун:
Пока этот вопрос затормозился?  

Артем Сикорский:
Этот вопрос затормозился ввиду тех ограничений, которые в настоящее время существуют. Это и санкционные, и COVID-ограничения, поэтому этот вопрос пока идет тяжело. Но в первую очередь мы говорим, что должны включаться руководители аэропортов, чтобы включать вопрос именно как бизнес – бизнесу.  

«Белавиа» никогда не выполняла полеты по тем направлениям, в которых нас обвиняют. Выдумывается какая-то дичь

Ольга Коршун:
Санкции витают в воздухе, и еврокомиссары готовят новый пакет, в том числе который будет направлен против «Белавиа» из-за того, что они предполагают или уверены, что наш национальный авиаперевозчик как-то содействует проникновению нелегальных мигрантов на территорию Европейского союза. Какой след такие ограничения оставят в белорусском небе?

Артем Сикорский:
Тема самой посадки самолета Ryanair уже начала уходить на второй план и уже перестала оправдывать те санкции, которые введены в отношении Беларуси.  

Ольга Коршун:
Об этом уже забыли, мне кажется, даже ИКАО забыло.  

Артем Сикорский:
Поэтому возникла тема обвинить «Белавиа» в организации миграционных потоков. Мы несколько раз отмечали, что «Белавиа» никогда не выполняла полеты по тем направлениям, в которых нас обвиняют. Просто выдумывается какая-то дичь, другого слова даже подобрать не могу. Нас обвиняют, что мы увеличили количество рейсов в Турцию. Давайте это рассмотрим, почему это произошло. Когда вы лязгнули этим железным занавесом, люди полетели через Турцию, чтобы добраться как-то в эту Европу. У нас все четко расписано, кто на этих бортах летает. Приезжайте, посмотрите, мы вам готовы предоставить всю информацию. Второй момент. Как авиакомпания может отличить мигранта от не мигранта. Человек покупает билет, на основании чего мы можем ему запретить перелет? Ведь мы тогда обратились к нашим европейским партнерам: опубликуйте перечень стран, наций, национальностей, вероисповеданий – по любому признаку. Скажите, эти люди не могут пользоваться воздушным транспортом.  

Насколько часто используется санавиация и можно ли как-то расширить возможности этого вида транспорта?

Ольга Коршун:
А как же права человека? Еще один вопрос. Мы все следили за историей с Ромой Когодовским, мальчиком, который спас своего братика, и авиация в этой истории сыграла не последнюю роль, поскольку Рому из небольшого районного городка доставил борт МЧС в Минск в БСМП. Насколько часто используется такая санавиация и можно ли как-то расширить возможности этого вида транспорта?  

Артем Сикорский:
Есть указ Президента, который предусматривает функционирование именно санитарной авиации. У нас есть вертодром возле одной из больниц и сеть соответствующих вертолетных площадок. Мы считаем, что эту сеть соответствующих вертолетных площадок возле каждой больницы необходимо развивать.  

Ольга Коршун:
Новая больница, которая строится, там предусматриваются такие вертолетные площадки?  

Артем Сикорский:
Это зависит от проекта. Но, как правило, те вертолетчики, которые выполняют эти спасательные операции, – это профессионалы высокого уровня. Это такая отдельная гордость нашей гражданской авиации. И они способны выполнять полеты на какой-то дюйм земли.  

Ольга Коршун:
То есть им площадка не нужна?  

Артем Сикорский:
Конечно, площадка была бы гораздо удобнее, комфортнее и безопаснее.