Новости Беларуси. В студии программы «Постскриптум» Марат Жилинский, ректор Института подготовки научных кадров НАН Беларуси, и Александр Шатько, заместитель председателя Республиканского общественного объединения «Белая Русь».
Юлия Бешанова, СТВ:
Мы выходим в эфир в такую дату, когда невозможно не вспоминать о жертвах Хатыни, хатынской трагедии. В то же время этот день для всех нас стал днем памяти о жертвах так называемых хатынских сестер, тех деревень, которые были сожжены вместе с жителями во времена Великой Отечественной войны. 79 лет уже прошло.
Сегодня целый день в мемориальном комплексе проходили памятные мероприятия, но что особенно тронуло – люди шли нескончаемым потоком, несли цветы, стояли, молчали, о чем-то думали. Почему вам кажется, что сегодня важно об этом помнить и насколько искренне вот это желание людей прийти, вспомнить, постоять, возложить цветы?
Сейчас самое время об этом вспомнить. Националисты фактически участники тех событий
Александр Шатько, заместитель председателя Республиканского общественного объединения «Белая Русь»:
Сегодня очень такой скорбный день на самом деле, хотя прошло 79 лет, выросло не одно поколение, и для многих ретивых политиков и аналитиков эта ситуация достаточно смешная, особенно тех, которые живут за пределами нашей страны. Они говорят: «Чего вспоминать? Вспомнили бы еще 1812 год». На самом деле, как раз сейчас самое время об этом вспомнить и помнить, потому что больше 600 деревней были уничтожены полностью, более 9 000 деревень также были сожжены. Сегодня мы говорим не просто о жестокости, а мы говорим о том, что даже среди славянского народа те же националисты фактически участники этих событий. Надо помнить о том, что нелюди бывают везде и в каждом народе. И сегодня говорить об этой скорбной дате, мы с гордостью говорим о том, что мы помним о том, что произошло, мы не забудем это никогда.
Хатынь – это действительно символ. Сегодня приходят люди в Хатынь, уже с самого раннего утра едут машины, идут люди в те сожженные деревни, памятные места, которые есть в каждом регионе, каждой области.
О виновных в геноциде белорусов, фильме «Иди и смотри» и истоках национализма. Рассказывает Марат Жилинский.
Юлия Бешанова:
Это генетическая память белорусов или это больше разъяснительная работа, которая проводится?
Мы не забыли, мы замолчали во имя дружбы народов
Александр Шатько:
Это генетическая память, с одной стороны, а с другой стороны, это и та работа, которую мы на определенном этапе забыли. Мы, наверное, не забыли, мы просто о ней замолчали во имя дружбы народов.
Юлия Бешанова:
Долго не говорили о том самом 118-м батальоне, в который входили националисты?
Александр Шатько:
Мы знаем, по чьей просьбе это было сделано. Прежде всего это для того, чтобы не вносить раздрай и раздор в наши жизни и наши народы. Но почему-то мы говорили о предателях родины, но не говорили о жестоких предателях родины, нашей общей родины – Советского Союза, где пострадали все. Конечно, тот национализм, который вырос на этой почве слез, горя, костей, лютой ненависти ко всему, что уничтожает живое, это, конечно, жуткая поросль.
Юлия Бешанова:
Как так получилось, что несмотря на то, что все обо всем знали (мы помним жертв Великой Отечественной войны), что в соседнем государстве, в той же Украине, так живуч оказался вот этот националистический дух, что даже советская идеология не смогла его вытравить?
Почему в Украине оказался так живуч националистический дух?
Александр Шатько:
Мы много об этом говорили, думали и рассуждали. Скорее всего, и последние события тому подтверждение, это та сложная многолетняя работа определенной категории служб за пределами наших стран, которые систематически вели эту деятельность. Ведь не зря для Украины отменили в свое время все визы – свободный выезд, не зря создавались те лагеря националистические, потому что проще воспитать ненависть. Западная Украина достаточно долго простояла, даже уже после Великой Отечественной войны, вот эта так называемая партизанщина, борьба за какие-то националистические, свои собственные идеи, то есть они себя даже славянами никогда старались не позиционировать. Они больше считали, что они – та основа арийской нации, где какие-то супер-пупер идеи, удалось вот эти мозги… Там люди жили всегда.
Юлия Бешанова:
Согласитесь, что советская идеология была достаточно жесткая и объединяющая.
Александр Шатько:
Мы пропустили эту ситуацию, когда украинские элиты воспитывались на промывании мозга, потому что так проще воспитывать ненависть к России и ко всему русскому – через национальные идеи великого народа. Использовали тот формат, который использовал в свое время Гитлер.
Сегодня видите, как мозг очистили по поводу того, что все вина нации, как говорят немцы. Все то, что было тогда, все прошло, уже повинились, и слава богу. Давайте начинать снова. Вот вам, пожалуйста, Украина. С белого листа. И снова мы начинаем, опять мы говорим о нацизме, национализме, о ненависти к людям.
Юлия Бешанова:
На самом деле и СССР же пытаются демонизировать наравне с Германией, что тоже была виновником развязывания Второй мировой.
Республика Беларусь не допустила развития национализма и нацизма
Александр Шатько:
Да, проще обвинить, а ты дальше отмывайся. Республика Беларусь, я говорю и о государстве, и о лидерах государства, и о депутатском корпусе, и об историках, мы и есть это большое общество гражданское, которое не допустило здесь развития этого национализма и нацизма. Мы интернациональное государство, нам удалось сохранить. Мы не хотели первыми, скорее всего, поднимать вопрос об этих всех вещах в обществе. Мы теперь видим, что в общем и целом, наверное, зря – надо было это сделать гораздо раньше, и об этом сейчас говорят все. Но слава богу, что это сделано и что мы начинаем плотно, конкретно работать на этих моментах, раскрывать их и воспитывать нашу молодежь.
«Это было массовое уничтожение людей». О чем рассказывают черные копатели?
Александр Шатько:
Несколько лет тому назад со мной пообщался один их черных копателей, который уже в возрасте. Он просто говорит: «Пришел по жизни в религию и теперь хочу покаяться. Я знаю огромное количество мест, где мы копали, где мы не находили оружие, где были просто захоронены местные жители». То есть там и детские скелеты, и женские вещи, но это не участники боев. Их закапывали просто в воронках. Многие прострелены и черепа, причем в затылок.
Юлия Бешанова:
То есть это просто массовое уничтожение?
Александр Шатько:
Да, это было массовое уничтожение людей. Понятное дело, тогда архивы особо не велись, многие вещи просто пропали сами собой, и местные жители, которые еще жили на этой территории, просто подсказывали эти места, а ребята по картам… Он обратился к нам и говорит: «Может быть, мы сделаем?» У нас была даже такая идея – забытые памятники (они не то чтобы забытые, а они даже не найдены), чтобы сделать какие-то мемориальные доски, обелиски. Мы не знаем, кто там захоронен, мы не знаем, кто лежит в этой земле – пленные или местные жители, но я не думаю, что в таком количестве участвовали в военных операциях и дети, и женщины. Тем не менее эти места есть, их надо обозначать, об этом надо очень много сегодня говорить. И говорить всем.
Александр Шатько:
Говорят некоторые историки, в том числе и государственные деятели, об огромном количестве киноархивных материалов, которые вывезены за рубеж (в Англию, в Соединенные Штаты, во Францию) в свое время, где снимали все эти ужасы.
Юлия Бешанова:
А у нас есть возможность получить доступ к этим материалам?
Александр Шатько:
Когда-нибудь, наверное, да.
Мировоззрение меняется буквально за 10 минут. Стоит ли детям рассказывать всю правду о зверствах нацистов?
Александр Шатько:
А я бы показал. К большому сожалению, без визуализации этих ужасов, наверное, до многих понимание не дойдет. Я просматривал огромное количество фотографий и даже позволил себе старшеклассникам показать в свое время. Скажу, что там мировоззрение менялось буквально в течение 10 минут.
Юлия Бешанова:
То есть молодежь реагирует, отзывается?
Александр Шатько:
Молодежь больше на визуальные вещи реагирует, чем на слова. Можно говорить сколько угодно, стоя в классе перед аудиторией, об ужасах и так далее, но визуализация очень важна. Я видел такие кадры, где у самого крыша может съехать, но тем не менее эти вспоротые животы маленьких детей, эти женщины, которых пытают и на камеру снимают, и радуются, эти казни, которые делались с особым цинизмом, и умывались кровью после этой казни. Я думаю, что это показывать сейчас надо. Может быть, не маленьким, а чуть постарше, но они должны понимать, в чем суть нацизма, в чем его страх, к чему это может привести. Это всепопустительство и закрытие этой тематики.
Юлия Бешанова:
Согласитесь, чем дальше историческое событие уходит от нас в историю, как с той войной 1812 года, тем тяжелее сохранить у подрастающего поколения память об этих событиях. Насколько сейчас у нас воспитательная и образовательная системы, в частности уроки истории, идеологические часы, готовят наших детей, подростков, молодежь к тому, чтобы эта память передавалась дальше?
О необходимости говорить правду об исторических событиях и проблемах в образовании
Александр Шатько:
Необходимо подготовить тех людей, которые будут готовить молодежь. К большому сожалению, у нас есть приличный провал в историко-идеологической подготовке прежде всего молодых педагогов. Это поколение 1990-х годов.
Юлия Бешанова:
Когда учебники истории безжалостно резались и сокращались?
Александр Шатько:
Да. До сих пор эти учебники истории ходят, и воспитание этих педагогов, особенно гуманитариев, как раз было на основе всех этих учебников и той памяркоўнасці безмерной, которая у нас, может быть, присутствовала какой-то определенный промежуток времени. Сегодня надо подготовить этих людей, снабдить их методикой, снабдить их дидактикой, видеоматериалами. Сегодня это проблема.
Моя семья работает в образовании. У меня жена – классный руководитель, и для нее было проблемой найти визуализацию этого процесса и какие-то картинки. Мы искали в интернете, чтобы распечатать и так далее. Да, можно почитать в «Википедии», можно залезть в интернет, можно почитать какой-то материал.
Юлия Бешанова:
Но это не трогает уже настолько, насколько это трогало нас, когда мы видели бабушку, дедушку.
Александр Шатько:
Надо эти материалы размножать. Они должны быть в большом количестве, они должны быть системными.
Юлия Бешанова:
Я очень надеюсь, что наш слоган, который мы уже все воспринимаем как данность, – «Беларусь помнит», будет передаваться из поколения в поколение, и Беларусь действительно будет помнить.
