«Есть такое понятие – воскресные инфаркты». Большой разговор с Натальей Митьковской о кардиологии в Беларуси и том, каким не должен быть врач

Новости Беларуси. Профессор Наталья Митьковская – белорусский кардиолог с мировым именем, сообщили в программе «Неделя» на СТВ. Родилась в России, но всем сердцем полюбила Беларусь.

На интервью с ней мы отправились в Республиканский центр «Кардиология». Его Наталья Павловна возглавила всего несколько недель назад. Поговорить хотели о новациях в лечении, но получилась эта беседа, скорее, на философские темы.

Игорь Позняк, СТВ:
Сердце вашего центра находится именно здесь? Говоря метафорично.

Наталья Митьковская, директор РНПЦ «Кардиология»:
Одно из сердец, есть еще хирургические, операционные, где выполняется чрезвычайно важная часть работы этого центра. Но рентген-операционные – это очень современный подход, скажем так, к осуществлению помощи пациентам с острым коронарным синдромом, с аритмиями и многими другими клиническими состояниями, в частности, у хронических пациентов. Я очень рада тому факту, что в центре переоборудуются две новые интервенционные лаборатории, которые позволят суперпрофессионалам, рентген-эндоваскулярным хирургам работать на более чем мировом уровне.

«Важно иметь под руками спектр диагностической аппаратуры, который очень легок в транспортировке»

Игорь Позняк:
Что это за штука такая, похожая на мобильный телефон?

Наталья Митьковская:
Это совершенно чудесный прибор. Мне его подарили японские коллеги, это произведено в Соединенных Штатах Америки. Я, будучи врачом, доктором неотложной кардиологии всегда говорила, что специалистам, которые остаются ночью наедине с пациентом или куда-то выезжают на какую-то экстренную консультацию, чрезвычайно важно иметь под руками тот спектр диагностической аппаратуры, который очень легок в транспортировке. По сути, карманный вариант. Можно подойти к пациенту с этим, а не пациента перемещать – для определения самых первых экстренных предположений. Это такой маленький эхокардиограф.

Игорь Позняк:
Как это работает? Если я ваш пациент, что вы должны сделать?

Наталья Митьковская:
Очень просто. Есть датчик, есть дисплей. Я должна просто датчиком, когда заряжен аккумулятор или подключен к сети... Можно увидеть для специалиста, который владеет хотя бы элементарным представлением об эхокардиографии, самые грубые изменения, которые позволяют забить тревогу.

«Японские и канадские коллеги искренне восхищаются тем, что мы делаем»

Игорь Позняк:
Вот вы говорите, что американцы, японцы, эти лидеры мнений. Не отстаем мы от них?

Наталья Митьковская:
Я пытаюсь своих молодых коллег приучить к тому, что у нас свое однозначно достойное мнение должно быть. Потому что часто японские коллеги и канадские, с которыми я работаю, искренне восхищаются и нашими школами терапевтическими и кардиохирургическими, тем, что мы делаем. А самое интересное, я часто это рассказывают своим коллегам, 20 лет назад канадцы сюда приехали, когда только у нас начинала развиваться интервенционная кардиология. Пару лет назад они мне сказали: «Наталья, если бы нам кто-то рассказал, что за 20 лет можно совершить такой рывок, мы бы не поверили».

О кардиохирургических структурах в регионах: «Мы на пути к тому, чтобы обеспечить эти 90 минут для наших пациентов»

Игорь Позняк:
Я попытаюсь вас спровоцировать. Оппоненты скажут: здесь, в этом Республиканском центре, совершенно удивительном и уникальном, с уникальными операционными аппаратами, все сосредоточено. А как быть жителям маленьких райцентров, сельской местности, которые тоже страдают от сердечной патологии?

Наталья Митьковская:
Я имею возможность восхититься организаторскими способностями академика Островского, который с точки зрения клиницистов на настоящий момент совершил невероятный рывок в регионах. У нас во всех регионах созданы кардиохирургические структуры. Доставка пациентов в течение 90 минут в интервенционную лабораторию, в которой мы только что были – это успешно реализуется сейчас государственной программой, во всех областных центрах есть такие лаборатории. Они начали располагаться и в более мелких городах, в центральных районных больницах. Это межрайонные центры, которые берут на себя потоки пациентов из регионов. Я знаю практически всех главных кардиологов регионов. Должна сказать, что это невероятные энтузиасты, которые создают в своих областях потоки для пациентов. Иногда это соседняя область берет на себя ближайшие регионы – мы на пути к тому, чтобы обеспечить эти 90 минут для наших пациентов. Мы можем говорить сейчас с любого уровня кардиологами из любой страны мира на одном языке. Говорила в рентген-операционной, что в каких-то технологиях мы даже совершаем прорыв. Когда одна из первых гибридных манипуляций была выполнена в нашей стране, коллеги зарубежные говорили, что мы тоже в числе первых. Я уже 20 лет (я подсчитываю) не отправляю самых сложных пациентов за рубеж. Согласитесь, это показатель.

Игорь Позняк:
Говоря медицинским языком, это симптоматично.

Наталья Митьковская:
Конечно. Мы можем выполнить практически все, оказать любую современную помощь в нашей стране. Для меня как для сугубо практического доктора это важнейшний показатель.

«Дайте мне хорошего человека с желанием учиться, и мы из него сделаем хорошего специалиста»

Игорь Позняк:
Когда говорят фразу «от чистого сердца», для вас она особенная?

Наталья Митьковская:
Это очень хороший и тонкий вопрос. Я абсолютно убеждена, что у доктора должно быть именно такое сердце, обязательно. У медицинской сестрички, у санитарочки, которая подходит к пациенту, должно быть такое сердце. Я иногда своим ученикам в шутку говорю: дайте мне хорошего человека с желанием учиться и мы из него сделаем хорошего специалиста.

Игорь Позняк:
А не то ли это, о чем на днях говорил Президент? Любой врач должен быть настоящим патриотом.

Наталья Митьковская:
Я очень люблю Беларусь, будучи русской по происхождению, я всю жизнь прожила в Беларуси. Мне предлагали уехать, создать хорошие условия для работы за рубежом – я не могу отказаться от этой земли.

«Я оказывалась в лифте с умирающим человеком, причем дважды»

Игорь Позняк:
Говорят, вы довольно лихо водите. Это следствие вашей профессии или необходимое условие?

Наталья Митьковская:
Я думаю, что это не необходимое условие. Жизнь иногда диктует необходимость где-то оказаться быстро. В моем случае, как правило, в интересах пациента. Но я искренне считаю, что это проявление темперамента. И впервые сев за руль 10 лет назад (даже больше), я почувствовала, что я дочь своего отца – он был военным летчиком, испытателем новых вертолетов. Поэтому такая энергетика была заложена у него в характере и досталась мне. Но я над собой работаю.

Игорь Позняк:
В какой ситуации вы готовы поехать на красный свет и превысить скорость?

Наталья Митьковская:
Если у меня в машине будет погибать человек.

Игорь Позняк:
Оказывались в такой ситуации?  

Наталья Митьковская:
К счастью, нет. Я оказывалась в лифте с умирающим человеком, причем дважды. На лестничной клетке, правда, в больнице. Скорая помощь иногда может на это идти с соответствующими маячками, с сигналами. Но водитель скорой помощи – это особая категория людей, где чрезвычайно важна культура водителей, которые должны беспрекословно уступать дорогу скорой помощи. Я однажды столкнулась с ситуацией, когда я прижалась к обочине. И меня же пытались обвинить, что я стала в неположенном  месте, попытка объяснить, что я пропускаю три скорых помощи (у меня это рефлекторно происходит) была не очень убедительна. Это должно быть в законе: люди, которые оказывают помощь человеку, который нуждается в ней, должны иметь приоритет при любом движении.

«Гиподинамия – это колоссальная проблема современности, значимо сокращающая жизнь человека»

Игорь Позняк:
Количество велодорожек как-то коррелируется с заболеваемостью сердечной?

Наталья Митьковская:
У нас этот процесс только в стадии развития. Но я с большим уважением смотрю на это и всегда вспоминаю нашего канадского друга – рентген-эндоваскулярного хирурга, доктора Тиффи, который всегда на работу ездил на велосипеде, имея два «Мерседеса» в гараже. Это культура отношения к своему здоровью. Он должен был обязательно дать небольшую нагрузку себе по дороге на работу, по дороге с работы. Она должна приходить к нам, потому что гиподинамия – это колоссальная проблема современности, значимо сокращающая жизнь человека, который сел в свое кресло за компьютер и сидит в течение 8 часов. В течение многих лет я видела всего одну особу, которая упорно занималась скандинавской ходьбой по дороге, по которой я ездила на работу и с работы.

«Есть такое понятие – субботние, воскресные инфаркты»

Игорь Позняк:
Это тоже к вопросу о здоровье сердца?

Наталья Митьковская:
Конечно. Это один из вариантов физической тренировки – эффективный и популярный в мире. Все остальные считают физической тренировкой свое нахождение в огороде. Сочетание возможно – можно получать удовольствие, занимаясь садом и огородом, но при этом обязательно нужна ходьба (30-60 минут в соответствии с европейскими рекомендациями). Конечно, отказ от курения. Здесь я принципиальна и всегда уговариваю своих пациентов отказаться от курения. Есть такое понятие – оно очень старое, одна из моих учителей часто об этом говорила – субботние, воскресные инфаркты. Когда человек тяжело неделю работал, а потом в субботу встречается с друзьями, хорошо отдыхает – конечно, это сопровождается сигаретой. Я всегда себе ставила дежурство в ночь с воскресенья на понедельник, потому что они были самыми тяжелыми – брала это на себя. Эти воскресные инфаркты я прекрасно знаю.

«Со мной можно будет обсудить любую проблему за исключением пренебрежения к жизни пациента»

Игорь Позняк:
Вы человек принципиальный. Вы профессионал, а что и в какой ситуации вы не простите медику? Как в вашем понимании не может повести себя врач?

Наталья Митьковская:
Не только врач. Медицинская сестра – это очень важная часть нашей профессиональной жизни. Это люди, которые проводят большую часть времени с пациентом. Я всегда говорю, что я прощу все что угодно, со мной можно будет обсудить любую проблему за исключением пренебрежения к жизни пациента.

Игорь Позняк:
Человек, который отказал в медицинской помощи по причине того, что у него закончился рабочий день, спешит, не его пациент.

Наталья Митьковская:
Я не могу этого понять. В моей жизни за 37 лет не было ни одного такого случая. Если это видят и слышат люди, которые со мной работали, обращались за помощью, они подтвердят, что это так. Я чисто психологически не могу этого понять, потому что не заснула бы, волновалась, как там этот человек. Это немыслимо, можно говорить о юридической стороне вопроса, о клятве врача – это должно быть внутренней сутью человека, который пришел в медицину. Были же когда-то, в 19 веке, земские доктора, которые работали с утра до вечера, в любой момент к ним мог обратиться человек. Это заложено в самой природе профессии.