В XXI веке Украину сотрясает не единожды. Кризис безопасности налицо. Кровавые события в самом центре Киева. Но то, что начнется в апреле 2014 года на Донбассе, затмит всё. Гибнут мирные люди. Сотни тысяч человек бегут в поисках безопасной жизни, оставив на родине все: землю, квартиры, имущество.
Семья Остапенко из города Свердловска Луганской области нашла мир на белорусской земле.
Оксана Остапенко:
Когда всё это началось, когда ты не ждал этого, что будет… Я помню тот момент, когда утром меня разбудила дочь.
Она кричала: «Мама, чего ты спишь? Вставай! Самолёты! Нас бомбят!»
Ольга Остапенко:
Первое, что я услышала – это сильный гул самолёта. И тут второй взрыв. До меня доходит, что это началось и у нас. В эту ночь проснулась и я, и мама, и моя бабушка, и мы стояли у окна. И, знаете, в ожидании неизвестно чего.
Руслан Остапенко:
Стёкла дрожали. Когда техника тоже шла, страшная. Вертолёты кружились военные, самолёты.
Оксана Остапенко:
Один снаряд упал в районе дачи. Убило мужчину и оторвало руку ребёнку. Маленькому. Такому, как мой Марк. У нас с мамой был разговор. Она тоже плакала и кричала: «Увози детей! Куда угодно увози детей!»
Мы сели в машину, и водитель повез нас окольными путями, а остальные люди, которые не сели в это такси, они сели в маршрутку. А кругом в окно только и видели: там взрыв, там взрыв был... Уже потом вечером передавали по луганским новостям, что в эту маршрутку попал снаряд, люди погибли. Наверное, ангел-хранитель направил эту машину к нам.
А потом мы переехали сюда, в Беларусь. Муж там остался.
Руслан Остапенко:
Очень страшно было. Приходилось прятаться. И в погреб залазили.
Оксана Остапенко:
Он кричал тогда по скайпу: «Это не прекратится! Это надолго! Я буду уезжать». И в один момент он покидал всё, что можно было, в машину. Он сюда доехал за 22 часа. 1,5 тысячи километров. Он говорит: «Я не останавливался даже кушать».
Руслан Остапенко:
Детям очень страшно до сих пор. Дочка помнит до сих пор этот случай с самолётами, когда ночью начали бомбить. И до сих пор боится. Был случай на День Независимости – летели самолёты, и они как раз пролетали над Оршей.
Ольга Остапенко:
Я смотрю на небо, а там два здоровенных самолёта-бомбардировщика. И знаете, вот это… Понимаешь, что тут нет войны, но страх самолётов, военной техники остался.
Оксана Остапенко:
У нас даже не было в мыслях об этом, что я это когда-то увижу, что я когда-то это переживу, что это переживут мои дети.
Руслан и Оксана уже 4 года не слышали выстрелов. Сейчас у них совершенно другие заботы.
Старшая дочь Ольга закончила университет в Могилёве и вот-вот станет учителем. А маленький Марк об ужасах уже и не помнит.
Оксана Остапенко:
Я каждый день просыпаюсь и благодарю Бога, что мы просыпаемся и не слышим свиста этих снарядов, что мои дети живые и здоровые.
Я могу выйти здесь вечером на улицу прогуляться, допустим. Я знаю, что если, допустим, у моего ребёнка поднимется температура, я позвоню в «скорую», и она приедёт. А там она не приедет сейчас. Потому что там в десять часов – комендантский час.
Роман Остапенко:
Александр Григорьевич, у него такая политика, что, действительно (я в Интернете смотрел его высказывания), что за два месяца, даже, может, за две недели он бы там порядок навёл. Поэтому я уверенно здесь себя чувствую, спокойно, что здесь такого не произойдёт.
Оксана Остапенко:
Я ощущаю то, что здесь этого не допустят. Здесь за людей, наверное, думают, прежде всего.
