Такой удивительный факт. Ваш отец серьёзно заболел. Вы дошли прямо до Горбачёва, чтобы найти возможность получить его же, собственно, средства, чтобы сделать операцию за границей. И это продлило ему более чем на пять лет жизнь. После этого, Вы сами говорите, он написал свои лучшие стихи. Но Вы же сами говорите, что Вы эти стихи не читаете и даже эту книжку, последние стихи Рождественского, ни разу не открывали.
Екатерина Рождественская:
Я их не могу читать. Хотя я помню, он читал их нам. Мы жили в Переделкино, наверху у него был кабинет, и он спускался, читал: «Послушайте, что я вам читаю». И читал.
Он в каждом стихотворении с нами прощался. Я его спрашивала: «Папа, зачем ты это читаешь? Я не могу это слушать».
Он говорит: «Вы же понимаете, что я ухожу. И я должен вас подготовить. Меня не будет скоро, но останутся эти стихи, и это нормально, это естественно». Он так объяснял, что мне, в конце концов, тоже казалось, что это нормально – вот так вот готовить людей. И я, может быть, тоже по-другому восприняла его уход.
Хотя, всё-таки, у меня осталось ощущение какого-то предательства. Мне казалось, что, всё-таки, бросил.
Какая самая любимая песня на его стихи для вас? Все помнят «17 мгновений весны», но это для меня очень трогательная вещь.
Екатерина Рождественская:
«Спрячь за высоким забором девчонку – выкраду вместе с забором».
Полностью текст интервью и видео здесь