Новости Беларуси. В программе «Постскриптум» заместитель председателя общественного объединения «Военно-научное общество», кандидат педагогических наук Владимир Макаров.
Военный эксперт: главная идея Америки – сталкивать в интересующих их регионах силы, которые позволят создать хаос. Подробнее здесь.
Юлия Бешанова:
Насколько масштабные будут эти учения «Запад-2021»? Сколько будет задействовано людского ресурса, техники?
Владимир Макаров, заместитель председателя общественного объединения «Военно-научное общество», кандидат педагогических наук:
20 лет назад завершились учения «Неман-2001», которые во многом носили исследовательский характер. Замысел позволил провести практическое планирование одного из вариантов применения Вооруженных Сил, причем в новой организационной структуре, когда впервые были испытаны новые органы военного управления, как то объединенный вид Вооруженных сил ВВС и войска противовоздушной обороны. Оперативное командование на двух стратегических, операционных направлениях – это Западное и Северо-западное оперативное командование. Итоги того учения легли в основу разработанной чуть позже, в 2001-2002 году, на тот период новой концепции национальной безопасности и новой военной доктрины. В дальнейшем и военная доктрина 2016 года, и концепция национальной безопасности 2010 года приняты с учетом изменений и сущности войны, и содержания вооруженной борьбы. Именно тот период позволил завершить реформирование Вооруженных Сил и создать принципиально новые системы обеспечения военной безопасности.
У Элвина Тоффлера – это выдающийся американский философ, футуролог – есть тезис: если вы не будете интересоваться войной, то война будет интересоваться вами. Абсолютно верно сказано. Мы живем в конкретных условиях, находимся в условиях активизации военной деятельности, и здесь нужно понимание, что Республика Беларусь – эпицентр и центр Европы. Мы находимся в условиях, когда на нас воздействуют все геополитические процессы, а они связаны с активизацией военной деятельности. В чем причина? Причина проста. Проблема в глобальных объективных противоречиях. Очень важный вывод о том, что мир остался двуполярным с точки зрения обладания ядерным потенциалом. С одной стороны Россия, с другой – Соединенные Штаты Америки, и все остальные страны никогда не достигнут этого уровня. Отсюда – изменение сущности войны, так называемая серая зона операционных направлений. То есть это нечто подобное тому, как в 1918 году знаменитый тезис черного кардинала революции, Льва Давидовича Троцкого – ни мира, ни войны, а армию распускаем. Ни мира, ни войны – что это значит? Мы видим на примере хаоса и попыток его создания и на Ближнем Востоке, и в Афганистане.
Некоторые ученые рассматривают, например, прошлогодние события в Беларуси как попытку проведения операции по созданию хаоса здесь. Разумеется, у нас это не пройдет. У нас есть вертикаль власти, глава государства. Кстати, в 2010 году вышла книга «Западня. Новые технологии борьбы с российской государственностью». Авторы интересно сказали, что в мире всего два государства, которые не пошли по пути постмодернистской игры, которую навязывают, где вся совокупность технологий дестабилизации применена. Это сначала технологии дестабилизации, потом летят ракеты. Так вот, это Китайская Народная Республика, и вторая страна, которая не позволила дестабилизировать обстановку, как авторами сказано (это не наша оценка, это оценка тех же россиян) – это Республика Беларусь. Причем, дословно, благодаря несюрреалистичекому мышлению и житейской мудрости Президента Александра Григорьевича Лукашенко.
Юлия Бешанова:
Есть ли та самая угроза? В прошлом и этом году у границ НАТО стягивается большое количество и живой силы, и техники. Насколько это для нас действительно представляет угрозу? Как вам кажется, это факт устрашения?
Владимир Макаров:
И в стратегии, и в наших нормативных документах есть такие понятия, как «опасность» и «угроза». Так вот, опасность – это явление, которое присутствует всегда. Коль скоро в мире есть огромные контингенты войск, коль скоро в мире есть огромные запасы оружия, в том числе ядерного, опасность сохраняется. Что касается угрозы – это когда крайняя форма опасности, которая перерастает именно в возможность применения этого оружия против того или иного государства. Так вот, военная опасность повышается из-за активизации военной деятельности в мире, из-за активизации военной деятельности на европейском континенте, когда непосредственно у границ Беларуси создаются контингенты войск.
Например вот сейчас, это еще раз подтверждено на последнем саммите НАТО, реализуется так называемая концепция «4 по 30». 30-суточначя готовность 30 общевойсковых батальонов, 30 эскадрилий авиации, 30 боевых кораблей. Через 30 суток группировка войск, которая может находиться вблизи Беларуси, будет составлять не менее 100 тысяч человек. С учетом тех контингентов, которые уже расположены в той же Польше и странах Балтии – это на постоянной основе уже 8,5 тысяч человек.
Юлия Бешанова:
Мы действительно можем оказаться в эпицентре?
Владимир Макаров:
Мы «встроены» в эту глобальную систему, и в нашей Концепции национальной безопасности очень четко сказано, что Беларусь подвержена всем глобальным процессам, которые происходят в мире. Мы вынуждены обеспечивать собственную безопасность, мы вынуждены совместно с нашими союзниками, братской Россией прежде всего… Кстати, 20-я статья нашей военной доктрины: на первом месте в рамках коалиционной военной политики взаимодействие и совместные действия с Российской Федерацией по обеспечению военной безопасности Союзного государства. Это четко регламентировано нормативными документами, будем готовиться к любым сценариям.
По поводу сценариев: очень опасная тенденция модернизации, в том числе тактического ядерного оружия. В 2015-м, чуть больше пяти лет назад, официальный представитель НАТО, чешский генерал Петр Павел заявил о том, что НАТО готово применить тактическое ядерное оружие против России. Опасная игра с учетом того, что есть мнение, например, академика Велихова. Достаточно одной боеголовки, допустим, которая «случайно» попадет на один из реакторов в центре Европы, например, в ФРГ, и от Смоленска до Атлантики через несколько дней не будет ничего живого. Очень опасная игра, и то, что в эту игру ввязались наши оппоненты, назовем их так, в том числе и соседи, Польша и страны Балтии, лишь подтверждает правомерность тех решений, которые приняты у нас. И правомерность, необходимость проведения соответствующих учений.
Мы не бряцаем оружием. Мы не устраиваем истерики, как это было в 2017 году – помните, «Запад-2017», когда 300 аж журналистов Министерство иностранных дел аккредитовало? И куда там их девать, когда на авиационном полигоне летает дюжина самолетов, два десятка летчиков, и под сотню журналистов, в основном зарубежных (кроме официальных наблюдателей). Когда они достали буквально до предела (мы ежедневно брифинги проводили), я их собрал: «Господа, все здесь есть? Ну, записывайте. Я как официальный представитель Министерства обороны. Польши представители есть?» «Есть». «Мы не будем нападать на Польшу, чтобы вернуть исконно принадлежащее нам Подляское воеводство. Литовцы есть? Прекрасно. Мы не будем нападать на Литву, чтобы исконно принадлежащее нам вернуть Вильно, которое принадлежало Великому княжеству Литовскому, Русском и Жемойтскому. И самое главное, – говорю, – господа, это по секрету скажу: мы не будем возвращать Смоленск, потому что мы строим братское государство, Союзное. Что касается Смоленска, то это все вопросы к гетману Острожскому. Бездарно проиграл Смоленск и якобы выиграл битву под Оршей. Но не будем об этом, средневековые модели поведения очень опасно переносить в XXI век. Мы строим Союзное государство и будем обеспечивать безопасность Союзного государства».
Кстати, тема учения «Запад-2021» – применение группировок войск в интересах обеспечения военной безопасности Союзного государства. Это целиком и полностью соответствует складывающейся обстановке, и мы готовимся защищать родину. Мы не собираемся нападать. Как глава государства неоднократно говорил по этому поводу, отделять путем Сувалкского коридора страны Балтии. Но ни пяди земли – помните, был фильм «Пядь земли», посвященный Великой Отечественной войне – ни пяди земли своей мы никому не отдадим.
Юлия Бешанова:
К Союзному государству. Президент анонсировал, что нашу армию ждет довооружение. Мы будем покупать современную технику, довооружаться с помощью России. Зачем мы это делаем и насколько это масштабное будет перевооружение, довооружение – как правильно сформулировать?
Владимир Макаров:
Значит, прежде всего нужно сказать, что наши отношения, взаимоотношения с Российской Федерацией – это как раз пример, как должно развиваться военное и военно-техническое сотрудничество с братскими народами, с братской страной. Мы строим Союзное государство, и самые совершенные системы, например, в области Военно-воздушных сил и войск противовоздушной обороны, поставлялись и поставляются. Это и учебно-боевые самолеты, например, Як-130, истребители Су-30СМ, современнейшее поколение 4+, вертолеты Ми-8МТ, бронетранспортеры.
При этом наш оборонно-промышленный комплекс, мои коллеги с Госвоенпрома всегда говорят, что не нужно говорить, что они лучшие в мире по некоторым направлениям, надо говорить, что на уровне лучших мировых стандартов. Так вот пусть будет на уровне лучших мировых стандартов. Это оптико-электронные системы – это, например, автоматизированные системы управления оружием и войсками. Что же касается того, чего производства у нас нет, как например, тех же самолетов, то разумеется, мы очень тесно взаимодействуем и благодарны Российской Федерации за эти поставки. Да, покупаем. Что касается цены – это, разумеется, коммерческая тайна. Но тот факт, что наши отношения позволяют поставлять в Вооруженные Силы самое совершенное оружие и технику, является фактом.
Кстати, по поводу танков. Некоторые считают, что сухопутные войска устарели и танки не будут применяться. Но почему тогда создаются мощнейшие группировки войск на том же Западе? Почему та же Великобритания решила модернизировать свой танк Challenger? Это не наша оценка, это оценка Уралвагонзавода нижнетагильского. Есть такой показатель – стоимость эффективности. Так вот, лучшие в мире по показателю стоимости эффективности два танка: Т-90 российский и модернизированный танк Т-72Б, М-3. И наши, кстати: 140-й завод способен модернизировать технику. А равных, например, по поражению цели, используя прицел белорусского производства, «Сосна-У», по сути дела нет в мире.
