Психолог о Лукашенко: показывает, что он простой, из народа, но вместе с тем ты чувствуешь его статус

Новости Беларуси. В программе «Постскриптум» на СТВ психолог Алена Дзиодзина.

Щёкин: во время «Большого разговора» Байден объявил Беларусь угрозой номер один нацбезопасности США – это говорит о многом

Юлия Бешанова, ведущая:
Говорить будем, наверное, о самом обсуждаемом событии. 9 августа «Большой разговор с Президентом» буквально взорвал интернет-пространство и пространство телевизионное. 8 часов 15 минут – наверное, абсолютный рекорд. Президент славится тем, что он очень хорошо умеет держать аудиторию. Насколько было легко слушать? Насколько не уставали? Понятно было то, о чем он говорит? Все-таки длительное время держать внимание тяжело.

Алена Дзиодзина, психолог:
Что больше всего бросилось в глаза, когда он только появился, у меня как у человека, который очень хотел его увидеть, появилось волнительное напряжение. Но спустя час я поняла, что передо мной сидит живой человек. Он удивительным образом умудряется совмещать в себе способность сократить дистанцию между людьми и показать, что он простой, такой же из народа. Но вместе с тем ты чувствуешь его статус. Как он совмещает в себе эти две несовместимые вещи, для меня осталось загадкой. Насколько легко слушалось? Честно, я не заметила, как пролетели эти 8 часов. Рассказывали, что в зале было достаточно холодно.

Юлия Бешанова:
Действительно, было холодно.

Алена Дзиодзина:
Но я этого не почувствовала, то есть это было время, когда ты не хочешь есть, пить – ничего. Ты не чувствуешь холода, голода – ничего, ты просто увлечен и захвачен этим диалогом. Чувствуется, что человек говорит от сердца. Люди любят искренность.

Западным СМИ приятнее было бы педалировать тему, что сидели сторонники главы государства и никто за него не вступился

Юлия Бешанова:
Не все оценили вчера, когда западные СМИ задавали вопросы и вступились белорусские журналисты. Не все посчитали, что это достаточно корректно, потому что все-таки хотели услышать ответ Президента. Но белорусские журналисты в это дело вступились, стали что-то доказывать, рассказывать. Прозвучало мнение, что это не в мировой практике, что так было нельзя.

Алена Дзиодзина:
Конечно, им было бы приятнее увидеть то, что у людей не нашлось бы чего-нибудь возразить. Мне кажется, им приятнее было бы педалировать тему, что сидели сторонники главы государства и никто за него не вступился. Конечно, такой вариант был бы для них более интересным. Но для меня это было показательно, потому что ответил глава государства. Он сам хорошо настучал своим ответом. И то, как потом последовательно вступились журналисты, один за другим – это была ударная троечка, в спорте так называется.

Юлия Бешанова:
Но это было искренне? Нас не обвинят, что это была заготовка, что все было продумано?

Алена Дзиодзина:
Вы просто посмотрите на лица этих людей, посмотрите в эти глаза. Это говорилось абсолютно от сердца.

«Риторика западных СМИ, я обращала внимание, настроена односторонне: репрессии, тюрьмы, Окрестина»

Юлия Бешанова:
Есть образ Беларуси, который изменить даже такими встречами невозможно?

Алена Дзиодзина:
Риторика западных СМИ, я обращала внимание, настроена односторонне: репрессии, тюрьмы, Окрестина. То есть какая-то другая сторона, что здесь есть и сторонники власти – об этом даже не говорится. То есть та картина, которая рисуется на Западе о Беларуси, кардинальным образом отличается от того, что здесь происходит на самом деле. Если даже я, человек, который очень следил за теми событиями, которые здесь происходят, представляла, может быть, немножко более агрессивные улицы, немножко более агрессивное общество, то, когда я попала сюда, я почувствовала, что здесь жизнь идет по-прежнему. Что, может быть, оппозиция или противники власти где-то и есть, но их настолько ничтожно мало, что это капля в море, которая рассеивается.

Разве Александр Лукашенко – тот человек, который позволит нарушить свои границы в ходе интеграции?

Юлия Бешанова:
Первый вопрос был от российского журналиста, касался он интеграции Беларуси и России. Эта тема у нас в обществе сильно обсуждается. Не показалось ли вам, что вопрос был построен с подвохом? Президент спросил в ответ, что вы понимаете под понятием интеграции. Не было ли как раз намека на то, что обсуждают все, что Россия так стремится присоединить Беларусь? На что рассчитывал, задавая такой вопрос?

Алена Дзиодзина:
Мне кажется, что это все вопрос очерчивания границ. Глава государства – это тот человек, который очень четко может отстаивать границы своей страны. Рассчитывать на то, что в ходе интеграции эти границы каким-то образом будут нарушены – посмотрите, разве это тот человек, который позволит нарушить свои границы?

Юлия Бешанова:
То есть четко было очерчено, что будет именно так и никак иначе.

Алена Дзиодзина:
Да, по его ответу мы видим, что он четко сможет это соблюсти.

Стоит задача дискредитировать Александра Лукашенко, сделать из него изгоя в мировом сообществе

Юлия Бешанова:
Если проанализировать реакцию, CNN попросило повторно об интервью с главой государства, и Президент выдвинул свое требование. Он сказал, что если вы покажете полностью все, что я скажу. Как вам кажется, состоится это интервью? Пойдут ли на такое условие?

Алена Дзиодзина:
Я думаю, с такой точки зрения оно будет не очень-то интересным, потому что не стоит задача показать главу государства таким, каков он есть. Стоит задача показать его так, как видит, возможно, его европейское общество.

Юлия Бешанова:
Его или Беларусь? Или сейчас это уже тождественные понятия?

Алена Дзиодзина:
Мне кажется, это уже тождественные понятия. Стоит задача его дискредитировать, сделать из него изгоя в мировом сообществе. Когда он говорит «если мы делаем интервью без каких-то нарезок», он просто не оставляет им шансов сделать его каким-то другим, неискренним.

Юлия Бешанова:
Вы приехали из прибалтийской страны. Если говорить об образе Беларуси, Президента, какой он сейчас? Как люди воспринимали все, что здесь происходит? Оно дело – то, что мы читаем в СМИ, другое дело – отношение реальных людей.

Алена Дзиодзина:
Риторика местных СМИ была очень односторонней – репрессии, митинги, массовые протесты. Абсолютный контраст с тем, что здесь происходит на самом деле. Когда я разговаривала со своими знакомыми в Латвии – конечно, когда они получают информацию о том, что как будто бы здесь происходит некий беспредел, это вызывает естественное человеческое возмущение, негодование. И когда ты людям пытаешься объяснить, что здесь по-другому все происходит, люди очень удивляются. Там людям не оставляют шансов в свободном обществе думать как-то по-другому. Им не предоставляется разная информация, чтобы они могли сопоставить и сделать выводы самостоятельно, определить свою точку зрения. Зато это очень хорошо отвлекает от своих внутренних проблем, которых тоже хватает.

«Очень важно, что Президент об этом говорит. Потому что это страшное слово – «санкции»

Алена Дзиодзина:
Мне кажется, очень важно, что Президент об этом говорит. Потому что это страшное слово – «санкции». Люди слышат и не понимают, чем это для нас чревато. Наш мозг так устроен, что он может разворачивать самые ужасающие сценарии. И когда люди видят, насколько уверенно глава государства говорит о том, что мы будем с этим делать, и о том, что да, может быть, будет трудно, но Беларусь готова с этим справиться, действительно это становится частью нашей уверенности, что мы не настолько беспомощны перед этими санкциями. Не настолько это страшно. И когда мы не испытываем это чувство страха, это вызывает уважение к нашей власти, во-первых. И снижает этот дух протеста, который, может быть, за счет педалирования этой темы и неизвестности в связи с санкциями – может быть, за счет этого есть попытка разжечь чувство протеста.