Новости Беларуси. Гость программы «В людях» – Ольга Чемоданова, начальник главного управления идеологической работы и по делам молодежи Мингорисполкома.
«Начало 2000-х было очень сложным». Ольга Чемоданова рассказала, что служила участковым инспектором по делам несовершеннолетних
17 мая 2022 15:00
Юлия Артюх, СТВ:
Вы, когда пришли работать участковым инспектором, расскажите, может, запомнился какой-то особый случай. Я знаю, что участковый инспектор – это человек, который ходит на вызовы. Это какие-то бытовые проблемы, проблемные семьи – то есть довольно опасно приходить в такие семьи.
Ольга Чемоданова, начальник главного управления идеологической работы и по делам молодежи Мингорисполкома:
Во-первых, не стоит даже сравнивать, как мы работали в начале 2000-х. Я в 1999-м году уже приступила к исполнению своих должностных обязанностей – участковый инспектор по делам несовершеннолетних. У меня было в обслуживании два сельских совета. Территория очень большая – это Боровлянский был сельсовет, Острошицко-Городокский. Это было совершенно другое время и другие условия работы. За эти десятилетия очень многое изменилось. Сегодня сотрудник милиции обеспечен всем необходимым: транспортом, техникой. Я думаю, что условия работы сегодня очень комфортные. Я не думаю, я знаю, что они таковыми являются. В то время было очень много сложностей. Во-первых, я сразу хочу сказать, не было Декрета Президента №18, который в 2006 году был принят и был направлен на работу с семьей, с родителями, которые не занимаются воспитанием своих детей. Были определены соответствующие места для временного пребывания наших деток, социальные приюты в частности. Затем мы ушли от интернатов, мы уже больше освоили институт приемной семьи. Все менялось со временем, но ведь это было спустя первое десятилетие.
Ольга Чемоданова:
Начало 2000-х было очень сложным. Всегда нужно было думать, куда определить маленького ребенка. Особенно, если в возрасте до трех лет, где в семье были все факторы неблагополучия и родители не занимались не просто воспитанием, они на момент прибытия комиссии, участкового инспектора по делам несовершеннолетних, общественности не выполняли в принципе свои обязанности. Ребенка нужно было изымать, причем принимать это решение нужно было срочно, тогда я каждый раз думала, куда и как быстро я могу его определить. Первый год было очень сложно работать. Я скажу вам, что я не жалела себя. И сейчас, встречаясь с молодежью, я это рассказываю и говорю им: «Запомните, первый-второй год вашей работы после учреждения образования очень важен. Важно, как вы начнете, как вы себя зарекомендуете, как вы будете выполнять свои обязанности, насколько ответственно и качественно вы будете выполнять свою работу. Как будете к делу подходить, которое вам поручено, ведь в последующем весь авторитет, который вы наработаете за это время, будет работать уже на вас. Это очень важно». Конечно, сложные ситуации, в которых мне приходилось находиться, меня тем самым закаляли, они меня учили. Но я все равно вернусь к тому времени, как все начиналось, и вот мой первый случай, я его помню очень хорошо.
Юлия Артюх:
Да, это интересно.
Ольга Чемоданова:
Это была еще только стажировка в большую милицейскую жизнь. То есть до того момента, как меня аттестовали, присвоили первое звание, это был как раз период стажировки. За мной был закреплен сотрудник милиции, участковый, с которым я в течение месяца посещала все злачные места. В том числе и притоны – жилье людей, которое пользовалось репутацией притона. Все это мы посещали, изучали условия жизни, принимали меры реагирования. Во время одного из визитов мы пришли в семью, где пятиэтажный дом, и на пятом этаже проживала семья. Мы знали, что родители очень часто употребляют спиртные напитки, что есть маленькие дети. Когда мы пришли, нам дверь никто не открывал. Мы долго стучали, но участковый меня сразу предупредил, что родственников нет. Не было таких случаев, что пришли, дверь закрыта, дома никого нет – все равно кто-то будет дома, потому что маленькие дети, надо смотреть. И вот ситуация, когда мы приходим, дверь никто не открывает, и мы пытаемся найти возможность пройти в квартиру, звоним соседям, просим, может быть, кто-то видел, спускаемся на улицу во двор, проводим опрос людей, которые находятся во дворе. Все люди говорят о том, что не выходили из дома, но и дверь же никто не открывает. Тогда была такая ситуация сложная, участковый, с которым мы прибыли на место, очень долго, мне показалось, что это было очень долго, мы не могли принять решение, что же делать. Мы не можем открыть дверь без участия хозяина, моя реакция тогда была мгновенной, что мы не можем не войти, мы обязаны, если мы знаем, что в этой семье могут быть дети. Позвонили в оперативно-дежурную службу, попросили, чтобы помощь оказало МЧС. Я очень хорошо помню, когда с помощью МЧС с помощью их подъемника, сотрудник МЧС прошел в квартиру, открыл нам с обратной стороны дверь.
Юлия Артюх:
И что оказалось?
Ольга Чемоданова:
Все, что мы увидели в квартире, это в таком состоянии находящиеся родители. Представляете, если они не могли открыть нам дверь, никак не реагировали. И дети – двое маленьких детей, которые находились в закрытой комнате. Один из них сидел в кроватке, а второй ползал на полу. Они просто были закрыты, чтобы никому не мешать. Я помню, что для меня это был первый такой урок, что делать, как реагировать, как быстро принимать решение. Благодаря тому, что сотрудников МЧС мы привлекли, которые нам оказали помощь, и затем мы прошли в квартиру, мы тут же забрали детей, быстро приняли решение. Детей мы определили в детское отделение больницы районной, сделали все для того, чтобы они были в безопасности. На следующий день очень серьезно подошли к работе с родителями. Поверьте, что тут без внимания их никто не оставил.
Юлия Артюх:
Вы, Ольга, такая молодая девушка пришли на такую сложную…
Ольга Чемоданова:
Да. Мне было 23 года.
Юлия Артюх:
23 года. Совсем никакого ни жизненного опыта, ни профессионального. Как вы морально это все выдерживали?
Ольга Чемоданова:
А когда такая ситуация, тут уже не эмоциями, а тут в первую очередь ты думаешь, у тебя мысли, головой работаешь быстрее. Но все равно то, о чем мы говорили, – стержень. Если человек сам по себе, по своей натуре слабохарактерный, капризный, меланхоличный, ему будет сложно. У него в первую очередь будет эмоция, а потом мысли о том, что делать дальше. У меня немножко другой склад. Меня очень часто называли железная леди, какие только легенды я ни слушала о себе, но неважно, такое действительно было. Я в первую очередь несу ответственность за жизнь другого человека, когда нахожусь в этой ситуации, и для меня это всегда было первостепенно.
Читайте также:
«Я являюсь руководителем». Почему Ольга Чемоданова не называет себя главным идеологом Минска?