Григорий Азаренок и Евгений Пустовой в эфире «Соловьев LIVE».
Григорий Азаренок, СТВ:
Мне кажется, некоторые не совсем отдупляют вообще, что происходит. Лидеры встречаются на фоне специальной военной операции, которая длится уже полтора года. И наши воины сражаются, воюют, и мы всей душой с ними. И не только душой. Беларусь много делает для России. Но в этот момент некоторые журналисты, твои коллеги… Не хочется никого оскорблять. Не хочется никому вот так жестко отвечать, потому что мы, извините, пожалуйста, в одной лодке. И когда Александр Лукашенко вписывался в историю с походом Пригожина на Москву, он потом объяснял, что если рухнет Россия, то мы все рухнем под ее обломками. И вот зачем в этот момент такие – в газете, скажем так, буржуй, бизнесмен, коммерс, «Коммерсантъ»? Вот есть такие. Со времен Советского Союза слово «коммерсант» негативный оттенок имеет.
Евгений Пустовой, политический обозреватель СТВ:
Григорий, там же твердое ер в конце. Это отсылка еще, наверное, к царской России. Но царская Россия заботилась...
Григорий Азаренок:
Но в царской России был купец, был предприниматель – Рябушинский и так далее. Коммерсы – это в Советском Союзе было. Это были валютчики всякие, буржуйчики.
«Внутри Дворца Независимости все, как всегда – перемен нет и не предвидится» – вы каких перемен хотите? Тихановскую? Войска НАТО? «Перемен нет и не предвидится».
Здесь готовятся к саммиту. В пресс-центре на столе просто батарея водки «Президент», французского вина и армянского коньяка. То есть Никол Пашинян, который не приехал в Минск, все-таки здесь витает в этом помпезном пустынном здании. Часть бутылок уже полупустые, а бутылки с вином так и просто пустые. Журналисты оценили невиданную больше нигде заботу.
Мне бутылки вообще-то надо считать на помойке. Бутылки надо считать на помойке, пока на эту самую бутылку не сел. Вот это самое важное? С этого надо начинать статью? Вы извините, пожалуйста, но, по-моему, не та геополитическая обстановка, чтобы ходить по Дворцу Независимости и бутылки считать. Если надо, я сейчас пойду, куплю ящик и пришлю вам в редакцию «Беларусь Синеокую». И «Синеокую», и «Бульбаша», и какую угодно. Сидите считайте, пересчитывайте.
Евгений Пустовой:
Почему про печенюшки не написали?
Григорий Азаренок:
Печенюшки были, конфеты – конечно, нас хорошо встречают.
Евгений Пустовой:
Белорусские конфеты, не американские, не английские конфеты. И печенюшки от души, а не как раздавали на украинском Майдане. Я понял, про кого ты говоришь, знаю хорошо. Талантливый журналист. Умеет замечать детали.
Григорий Азаренок:
Может, опохмелиться надо было с утра или что? Я не понимаю. Поэтому бутылки ходил считал.
Евгений Пустовой:
Мы даже вместе отобедали в нашем кафе во Дворце Независимости. Во Дворце Независимости есть кафе. И уважаемый гость отметил, что «да, у вас хорошая и вкусная еда». А когда он считал бутылки, я не знаю, когда он успел посчитать бутылки – там работы много было. Это первое. Второе. Детали важны, согласен. Это интересно зрителю, читателю. Но где глубина, где осознание того, что ребята, все теснее и теснее мы должны спиной держаться.
Читайте также:
Азаренок: ОМОН – это блестящие ребята, и они должны быть на вершине социальной пирамиды
Петровский: Лукашенко – это лицо планетарного размаха
Азаренок: нас не удалось уничтожить и раздробить. Наш Президент всегда выступал за усиление роли ОДКБ
