Азарёнок: есть диктатура сволочи – это вот сейчас на Западе, а у нас диктатура совести

Время авторской журналистики. Григорий Азаренок и его проект «Слово и дело» на СТВ.

Григорий Азаренок, СТВ:
Интересные мысли звучат. Правильные, красивые, есть над чем подумать. И слово сказать, и дело сделать. Игорь Васильевич Карпенко предположил: а почему бы в будущем не избирать Президента Всебелорусским народным собранием?

Игорь Карпенко, председатель Центральной избирательной комиссии Беларуси:
Давайте отвлечемся, что я председатель ЦИК, просто как гражданин страны, у которого определенные политические убеждения тоже есть. И я им, кстати, не изменяю. Но вместе с тем я хочу сказать, что я давно об этом заявлял, что я не верю в демократическую многопартийную систему. Давайте скажем откровенно, кто из нас знает, какие партии еще в Великобритании, кроме виги и тори? Кто знает в США, кроме «слонов» и «ослов»?

Марат Марков, министр информации Беларуси:
Там, говорят, порядка 100 партий. Я даже не знаю количество. 

Игорь Карпенко:
Они есть. Но в выборах-то участвуют только эти. И вариантов там других нет, понимаете? Вариантов других нет. Так в этом плане, наверное, китайская система более, я бы сказал, честна перед своими гражданами, избирателями. Там Коммунистическая партия сказала, что мы ответственны за судьбу страны, мы направляющая сила. 

Кстати, нас же вырубили тоже в свое время, когда Советский Союз разваливали – убрать шестую статью Конституции. И тогда сказали: у нас будет плюрализм мнений. А какой может быть плюрализм мнений денежного мешка и того, у кого ничего нет за душой? Кто содержит партию за исключительно пожертвование своих граждан и кто получает огромные финансирования из-за рубежа. 

И мы же видим, как они работают. Вот Трамп сделал этот аудит, они даже не смогли эту манифестацию провести. Выделили бы деньги, а они бы там деньги ходили бы раздавали, смотришь, набрали бы людей на этот митинг. И так далее.

Поэтому я не верю в этот либеральный демократизм. Поэтому эта система, на мой взгляд, она более честна по отношению к своему избирателю. Поэтому вполне возможно обсуждать эти вопросы, но, опять же, это зависит уже не от ЦИК, зависит все-таки от законодателя, от воли народа, от Конституции, в которой это все прописано, и так далее. Это серьезные вопросы, они непростые, но имеют право быть, потому что опыт подобный есть.

Григорий Азаренок:
Не исключил это глава ЦИК. Сейчас выборы прошли, и вопрос не особо актуален. Пока. Можно и поразмышлять. Дело в том, что государственное устройство под названием демократия к нам пришло сначала от Великой Французской революции. Не будем же мы сейчас всерьез размышлять о греческих полюсах? Это, напомню, был рабовладельческий строй. 

Но в прекрасной и свободной Франции это все быстро закончилось императором Наполеоном Бонапарте, а затем династией Бурбонов. Тот самый император любые конституции вытер о свои офицерские сапоги.

А вот укрепилась эта система в Соединенных Штатах. Лихим людям, пиратам, еретикам, каторжникам, бандитам нужно было изобрести некие правила игры, чтобы они друг друга не перестреляли в хлам. Вот и изобрели три ветви власти, выборы, Сенат, Конгресс и прочее. 

Но почему это оказалось возможным? Потому что Соединенные Штаты огорожены от любой военной опасности океанами, раз. Второе, они живут в самых прекрасных, благоприятных, теплых, богатейших условиях. Чтобы вы понимали, самый северный город США географически совпадает с Киевом у нас. А большая часть у нас всегда была северная, непригодная для земледелия земли. Мы выгрызали почву и пищу вечных льдов, вечно защищаясь от набегов, от войн, от интервенций. Давайте за 200 лет Штаты разорим три раза – Наполеон, Первая мировая, Гитлер, а потом еще две революции и две гражданские войны там устроим. И посмотрим, как хваленая демократия с этим всем справится.

Мы говорим о себе как о диктатуре. Но не диктатуре произвола и даже не диктатуре закона, а диктатуре совести. Есть диктатура сволочи – это вот сейчас на Западе. А у нас диктатура совести. Пушкин писал: должен быть один человек, стоящий выше всего, выше даже закона. Это не понять тупому западному сознанию с его dura Lex, sed Lex. А у нас место закона, какое ему и надлежит. Что-то типа правил уличного движения. И если они противоречат совести, правде, божьему делу, то нафиг такой закон.

Помните, как Батька покритиковал главу МВД? Зачем вообще посадили женщину, которая отбивалась от насильника-мужа и в этом процессе его порешила? По закону сидеть, и точка. А по совести? А по правде? Но чтобы принимать такие решения, нужен верховный правитель, председатель – тот, кто выше всех судов по праву рождения и божьего избрания. 

Так наша душа понимает, не человек для субботы, а суббота для человека. Не человек для выполнения закона, а закон для хранения человека. Первый, главный, высший, сильный должен не зависеть ни от чего, ни от какого слоя, ни от партии, ни от парламента, ни от какой социальной группы, ни от бояр, ни от купцов, ни от банкиров. Иначе он будет выполнять их волю – служить деньгам или политическим интересам партии.

Григорий Азаренок:
При этом, наберите воздуха в грудь, почему бы не поговорить о наследственной власти? Ну, чисто теоретически. Или мы так и будем каждые пять лет ставить все на орла и решку. Все достижения, все судьбы, миллионы жизней, находясь на сломе исторических эпох, находясь в самой горячей точке континента, а все это противостояние еще лет на 100, будем рисковать. Ни у кого же не возникает сомнений, что наследственный капитал или наследственное имущество легитимны и законны. Этот принцип наследственности снимает вопрос борьбы за власть. Если кто-то уже родился и готовится стать первым лицом, то ему не нужно интриговать, побеждать в политической борьбе, выбрасывать бульдогов из-под ковра, искать внешние опоры легитимности. Ничего этого не нужно.

При этом никто не предлагает создавать снова какие-то сословия или еще что-то такое. Это совершенно не нужно. Принцип один. Верховная власть. А строить внутри она может хоть социализм, хоть анархосиндикализм, хоть бесклассовое общества – что народ захочет. Это никак и не противоречит народному представительству. Пожалуйста, все слои общества на выборной основе могут избрать среди себя лучших из лучших в любого рода совещательный орган. Вообще никаких противоречий.

Или мы решили, что умнее тысячелетней истории? Когда у нас по-простому звездец начинался? Смутное время, когда предали Годунова. И понеслась коза по кочкам. Поляки в Кремле сидели. Голод и смерть по всем дорогам. Еле выбрались. Февральская революция. Во время войны элитки грязной порулить захотелось – чуть не уничтожили себя в тартарары. Миллионы погибли. 

1991 год. Интрижка между двумя мужиками в Москве закончилась таким мраком, что до сих пор кровью хлебаем. Так если сама история нам говорит, что единственный способ жить нормально – это от отца к сыну, то зачем изобретать велосипед? Сын никогда не будет плевать в отца, как это сделал Хрущев после Сталина. И не о выборах следующих думает отец, а как бы сыну передать страну без войн, революций, смуты, крови, бедности и несчастья.

Мне скажут, что я совсем ополоумел. На дворе прогресс, цивилизация, а ты тут бородатые нам сказки про царей рассказываешь. Ну давайте посмотрим. До XX века, конечно, были войны. И страшные войны. И много-много. А потом во всех странах Европы пришли прогрессивные люди. Социалисты, демократы, республиканцы, либералы, прогрессисты – все с самыми передовыми науками. С самыми лучшими цитатами. Все дети Гегелей, Марксов и Монтескье. И что? Планета погрязла в кровище. Европа несколько раз была разрушена до основания. 

Несколько раз все сгорело к ядрене матери от Берлина до Волги. 200 миллионов человек убили друг друга с превеликим удовольствием. Еще неизвестно, чем это все закончится. Не уничтожим ли мы шарик в конце концов в ядерном апокалипсисе? Так и хочется по-простому спросить: доценты, юристы, авторы конституций, а не пошли бы вы с такими прогрессами? Вертай все взад! Это на подумать. А я с вами прощаюсь, но наш разговор не кончен.

Смотрите видео в нашем Telegram-канале.