«Амбиции должны быть чем-то подкреплены». Солист Большого театра рассказал, кто может стать оперным певцом

Влада Родовская:
Меня зовут Влада Родовская, и сегодня с утра пораньше я решила заглянуть на короткий разговор к солисту Большого театра Владимиру Громову.

Владимир Громов – народный артист Беларуси. В 2002 году окончил Белорусскую государственную академию музыки, в 2003-м – магистратуру академии музыки. С 2000 года – солист Большого театра Беларуси.

Влада Родовская:
Когда вы решили для себя, что станете оперным исполнителем?

Владимир Громов, заслуженный артист Республики Беларусь, солист Национального академического Большого театра оперы и балета Республики Беларусь:
То, что музыкантом буду, решение уже, наверное, в детстве было принято. А то, что петь, еще и петь в оперном театре – это уже в гораздо более позднем возрасте. Когда начал заниматься вокалом, уже было решение, что я буду петь, а то, что опера, – это когда стало получаться. Для пения в оперном театре нужны определенные силы, возможности, окраска тембра. Как говорят: «Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом». Но все эти амбиции должны быть чем-то подкреплены. Когда я стал понимать, что кроме желания у меня еще есть и возможности, тогда эти мечты стали более серьезно превалировать.

Влада Родовская:
Кто из сыгранных вами героев вам более близок по духу, по жизненной философии?

Владимир Громов:
Наверное, так сложно сказать, потому что любой персонаж находит только какие-то черты, отклики в твоем характере. Тут больше думаешь: каким бы я был, если бы я был этим персонажем? Потому что оперы про Вову Громова не существует. А так наиболее близкие – это, наверное, Онегин, Скарпиа, Риголетто, Макбет. Достаточно широкий разброс.

Влада Родовская:
О какой партии вы сейчас мечтаете?

Владимир Громов:
Как говорят: «Мечты лучше не озвучивать», хотя это спектакль Джузеппе Верди.

Влада Родовская:
Что вы обычно делаете, чтобы вжиться в образ?

Владимир Громов:
Это достаточно небыстрый процесс. Любая роль – ты начинаешь работать над ней. Во-первых, читаешь, что это в изначальном источнике. Потом долго сам думаешь, потом уже даже когда годы проходят, у тебя все равно эта работа идет дальше, дальше, дальше. Обрастает персонаж какими-то новыми гранями. Ведь мы же тоже меняемся, и персонаж должен меняться. Но изначально получается нотный материал, литературный текст. Естественно, смотришь опыт предыдущих поколений. Если это не какая-то мировая премьера, произведение, которое никогда еще не исполнялось, как правило, есть какие-то исполнения этих партий, спектаклей. Смотришь, слушаешь одного, второго, третьего, пятого, десятого. Любой идеал – собирательный образ. Мы себе этот идеал рисуем и к нему стремимся. Нельзя взять одного человека и просто его скопировать.

Влада Родовская:
Какая ваша самая первая роль?

Владимир Громов:
Роль слуги Фиорелло в спектакле «Севильский цирюльник» Джоаккино Россини. Я его пел в консерватории в оперной студии и потом уже здесь, в театре, на большой сцене. Это была самая первая роль, с нее все началось.

Влада Родовская:
До какой степени вы боитесь перед выходом на сцену?

Владимир Громов:
Как говорят: «Не боятся только идиоты и дураки», но, знаете, страх, в принципе, один из основных инстинктов у любого живого существа. Хотя уже прошло много-много лет, все равно невозможно справиться. Можно направить волнение в нужное тебе русло, и то не до конца. Там какой-то процент все равно остается, который заставляет тебя дрожать как осиновый лист. Тем не менее опыт помогает справиться с этим волнением, хотя избавиться от него невозможно. Мне кажется, если от этого избавиться, то закончится искусство, то, что рождается здесь и сейчас, а будет какое-то ремесло.

Влада Родовская:
Были ли когда-нибудь у вас сомнения в выбранной профессии?

Владимир Громов:
Наверное, мелочные мысли иногда возникают, но не столько в выборе профессии в целом, сколько когда замахиваешься на какую-то программу, соглашаешься на какой-то концерт, что-то выучить, а потом понимаешь: «Зачем мне это все было надо?» Но все равно берешь себя в руки, заставляешь, а потом все это лечится аплодисментами, когда ты уже спел, когда все позади. Аплодисменты из зала сглаживают все твои треволнения, которые были накануне.

Влада Родовская:
Чего вам хотелось бы еще достичь?

Владимир Громов:
Я бы сформулировал свое внутреннее движение – не останавливаться на достигнутом. Наверное, вот это более важное у любого человека, а тем более у человека творческой профессии. Не думать о каких-то свершениях, каких-то рекордах. Еще раз повторюсь: рассматривать это как определенную вершину, от которой открываются новые горизонты. А раз новые горизонты, значит новые цели – еще более сложные.

Влада Родовская:
Какой совет вы бы дали начинающим специалистам?

Владимир Громов:
Любить свою профессию, потому что человек достигает каких-то успехов и результат его труда радует других, только когда он сам этим занимается с любовью. Когда ему нравится то, чем он занимается, тогда это понравится окружающим.