В одной нашли пулю, а на другой у Христа оказалась одна ступня. Как реставрируют иконы

В их руках оживает барокко и импрессионизм. В белых халатах, со скальпелями и пинцетами, они напоминают хирургов. По миллиметру возвращая к жизни высокое искусство.

Светлана Дикуть, заведующая сектором масляной живописи Национального художественного музея Республики Беларусь:
Прежде, чем вещь поступает в реставрацию, она проходит исследования. Делается рентген. Берутся пробы, берутся микрошлифы. И реставратор, когда получает работу, примерно понимает, есть там что внутри или нет.

Предыстории и «диагнозы» у шедевров разные. Политические и религиозные распри. В результате перепада температур и влажности на картинах могут быть обширные утраты.

Светлана Дикуть:
В реставрации есть один принцип, она должна быть обратимой. Так как у нас имитация, всё-таки, авторской живописи, то мы мазок этот выполняем грунтом, кладём токую тонировку и когда последующие исследователи это произведение будут изучать, они поймут, что это – реставрация, а это – автор.

Аркадий Самуилович в реставрации полвека! Каждый день для него – открытие, а порой, и настоящий детектив.

Аркадий Шпунт, заведующий научно-реставрационным отделом Национального художественного музея Республики Беларусь:
Тут вот была, остался след, такая вздыбленность непонятная, но когда начали делать, обнаружил там пулю! Задача – сохранить подлинник, память. Баланс исторического и эстетического полностью на совести реставратора.

Эта «Женщина в золотистом платье» также оказалась со своей тайной. Когда-то она была частью ростового полотна. Совсем недавно реставраторы рассмотрели на её медальоне интересную деталь.

Светлана Дикуть:
Когда я удалила все записи сверху, там оказались инициалы. Есть предположение, что это инициалы художника.

Марта Зимина раскрывает темперу, как слои в археологии. Над иконой Божьей матери трудится уже второй год. XVII век постепенно открывает своё лицо. Редкую профессию выбрала по душе. Сама любит рисовать.

Марта Зимина, художник-реставратор отдела древнебелорусского искусства Национального художественного музея Республики Беларусь:
У Христа впоследствии раскрытия оказалась одна ступня, а на записи было две.

Справиться с ранками, так называемым кракелюром, невозможно. Но укрепить растрескавшиеся слои живописи реально. Здесь реставраторов выручает осетровый и кроличий клей. От растворителей и химикатов спасаются масками и получают за вредность молоко.

Светлана Дикуть:
Привожу в экспозиционный вид работу Пименова для персональной выставки в Третьяковской галерее «Строительницы Москвы». Я подогреваю клей, который наношу на поверхность при помощи утюга, таким образом его размягчаю, он становится более жидким, подвижным и заходит в мелкие кракелюры и трещинки.

Марта Зимина:
Шприц мы используем, когда нет возможности сверху дать хорошее проникновение для клея. Делаются небольшие, маленькие проколы, чтобы под живопись ввести клей.

Ренессанс одной техникой не возродить. Чем старше шедевр, тем глубже энергетика. Поэтому специалисты исследуют процесс создания и знакомятся с творчеством автора. Без академических знаний здесь никак.

Аркадий Шпунт:
Мы готовим выставку русской живописи православной. А вторая выставка, которую мы обязательно должны сделать, это выставка к празднику белорусской письменности . Это работа Бялыницкого-Бирули.

Марта Зимина:
Наш музей часто предоставляет нам возможность стажировок. В основном, у нас ездят в Польшу, Россию, Киев. Потому что, всегда есть чему поучиться, даже несмотря на годы опыта.

К слову, вскоре реставраторов ожидает новоселье, что, определенно, придаст сил и вдохновит.