На неделе мы не отказали себе в удовольствии пообщаться с одним из лауреатов специальной премии Президента. Этот невероятно талантливый человек занимался оформлением единственного в мире факсимильного издания Франциска Скорины. Это Константин Ващенко – сын того самого Гавриила Ващенко, которого назвали человеком XX века.
Говорили мы о многом: и о характере первого белорусского книгопечатника (он, как выяснилось, был отнюдь не халериком), и в такой красочной форме – в ярких красках сравнили эпохи – время Скорины, общеевропейского Ренессанса, кровавого XX века, и начало уже нашего, XXI века. К этой абстракции мы вернемся к конце беседы, а вот начали мы с закладки (или на французский манер ляссе), а также хруста свежих страниц того самого уникального издания.
Это называется ляссе. Не закладка?
Константин Ващенко, художник, лауреат специальной премии Президента Республики Беларусь деятелям культуры и искусства:
Нет. Это уже на французский манер. Когда стали украшать книжки дополнительными девайсами, говоря современным языком, появились французские названия.
Ляссе у нас лежит на 144 странице, где мы видим оригинальное изображение Скорины и текс самого Скорины, к которому вы приложили тоже руку.
Константин Ващенко:
Приходит скан с фотографией этих развернутых страниц, разворотов вот в таком виде. Соответственно, надо получить хороший красивый вид. Каждый разворот снят по-разному. И нам приходилось, при этом сохранив обрез буквы, ее рисунок, при этом сохранив утраты или обрыв края бумаги, сохранив все артефакты, как есть в том издании. Прямо должно быть идеально.
То есть ничего не дорисовывали. Если, предположим, где-то что-то утеряно?
Константин Ващенко:
Нет. Если оно утеряно, значит его нет.
Мне кажется, что вы лучше других и в стране, и в мире, пожалуй, знаете подчерк Франциска Скорины. Существует целая наука. Что вы можете сказать об этом человеке?
Константин Ващенко:
Подчерк мастера, скажем. Имеется в виду, как работал резец. На мой взгляд, человек должен был быть абсолютно не холеричный, об был очень спокойный. Потому что выверенные точные линии.
То есть Франциск Скорина был флегматиком.
Константин Ващенко:
Я бы не сказал, флегматиком. Скорее, целеустремленным и со стабильной психикой.
Собственно, да. Попробуй усиди.
Константин Ващенко:
Представим. Обычно музы представляются в виде женского образа, прекрасная дама.
Это правда, кстати, или миф?
Константин Ващенко:
Я ни разу не видел живую, но если человек находится в состоянии некоторой влюбленности или, наоборот, ревности, это ощущается лучше.
Хорошо. Вернемся к Франциску Скорины. То, что мы видим здесь – это был человек влюбленный или нет? То, что психические уравновешенный, понял.
Константин Ващенко:
За очень короткий срок напечатал огромное количество книг. Он сам резал гравюры, он их сам верстал. Находил на полиграфию (она всегда была недешевая) финансовые средства. Мне почему-то кажется, что у него физически не было времени на влюбленность.
Что-то же вдохновляло все-таки.
Константин Ващенко:
Наверное, действительно влюблен в дело, потому что он перевел еще. Он впервые издал Библию, причем в полном объеме, на языке, понятному посполитому народу. Имеется в виду населению Великого княжества Литовского. Это впервые было сделано вообще у восточных славян. А много ли мы знаем людей, которые сделали такой объем работы за такой короткий срок? То есть там человек садился и делал дело. Сейчас мы очень много распыляемся. На какие-то звонки, какие-то ненужные связи, нам надо быть там.
А вам не кажется, что вот этот хруст, о котором мы сегодня уже с вами говорили, все реже и реже могут почувствовать молодые читатели. Даже те, кто любит читать, ушли в электронное чтение. И там уже вряд ли можно услышать вот этот хруст. Вряд ли можно почувствовать запах типографской бумаги. Вряд ли они там найдут, даже любители чтения, иллюстрации. Нет в электронных книгах иллюстраций. Теряется немного за процедурой чтения электронных книг что-то очень важное.
Константин Ващенко:
Да. Вот в чем разница. Просто получить информацию или углубиться в нее – это две большие разницы. Все-таки более углубленное изучение материала – все-таки на бумажном носители. Иллюстрации, особенно в детской книге, научной книге, это одна из наиважнейших вещей. Если мы изучаем. Я уже не говорю, действительно, о запахе книги, о тактильных ощущениях, о бумаге. Журналы старые встречаются. Там исчез вот этот запах современной бумаги и краски, выветрился просто. Но там есть запах другой бумаги и пыли какой-то. Оно дает свой эффект.
У каждой эпохи свой запах.
Константин Ващенко:
Да.
Какими бы вы цветами изобразили век XXI. И в цветовой гамме, цветовой палитре чем бы он отличался от века XX? Или от века XV, о котором мы так долго говорили.
Константин Ващенко:
Цвет XV века, мне кажется, был более земляной. Это был цвет земли, кожи натуральной, это был цвет натуральной бумаги. А давайте еще и Ренессанс добавим, тепла. И уже какое-то благосостояние у людей выросло, какое-то золото. XX век. Век, когда творил мой отец. Он любил по-прежнему землю, но он много пережил (развал Советского Союза и так далее). До этого была Первая мировая, Вторая мировая, война во Вьетнаме.
Самый кровавый век в истории человечества.
Константин Ващенко:
Дай бог, чтобы он там и остался.
Константин Ващенко:
Появились новые технологии, телевизоры, синие экраны. А вот XXI – мы же только начало зацепили. Что будет дальше, мы не знаем. Тут появляются другие критерии благосостояния. Это век информации, это век чего-то нового.
XXI век, хотя это пока наши фантазии, получился такой безоблачным небом, небом в ясный день, мирным небом. Вам не кажется, что на фоне других?
Константин Ващенко:
Просто так хотелось бы.
Может, слишком много крови пролито в XX веке и уже слишком много крови пролито в XXI веке в разных частях света.
Константин Ващенко:
Да. Мне кажется, может, у людей ума хватит, что можно навсегда договориться, а не бить друг друга.