«Мысль была одна: нас здесь сожгут. И мы были готовы». История из первых уст про детство, украденное войной

Новости Беларуси. Детство, украденное войной. Наш телеканал запускает цикл репортажей, которые посвящены тем, кто не участвовал в сражениях, не был в партизанах, не выносил с поля боя раненых. Но о тех, кто совершил подвиг духа, выжив и оставшись людьми после поистине нечеловеческих страданий, сообщили в программе Новости «24 часа» на СТВ.  

Татьяна Лещинская:  
Я очень хорошо помню начало войны, мне было 9 лет. Мы играли в мяч, центр деревни Маложин Брагинского района, две команды играли в мяч. Это было до обеда, часов 11-12, к нам пришли и сказали: началась война, играть нельзя. И мы прекратили игру, пошли домой, чтобы расспросить: а что такое война?  

Мы переехали в деревню, поселились в школе. Когда стали фашисты подступать, они сразу приехали, нас выгнали из квартиры. Мы побежали в сарай, без всего, в фуфайке, без одежды, с маленькой (которой не было три года) сестричкой Ниночкой. Было очень холодно. А утром у сестры поднялась температура, она была вся красная. Плохо, тяжело дышала. Жизнью наша сестра обязана молодому военному врачу.  

Линия фронта проходила в трех километрах от Бересневки, туда долетали пули. Вдруг нас схватили, посадили и повезли, кого поймали. Ни воды, ни одежды у нас с собой не было. Нина, которой не было четыре года, очень хотела пить. Она просила: пить, пить. Еще были дети, они плакали, воды хотели, но воды нам не дали. Завезли в сарай, мысль была одна: здесь, вероятно, нас сожгут. Потому что в соседней деревне было видно пожарище, мы были готовы к этому.  

Татьяна Лещинская:  
Ночью они стали отпускать молодых людей, девушек. А утром тех, у кого были дети. Нас тоже отпустили. Мы побежали. Нина опять очень хотела воды. Воды не было, но были лужи с темной болотной водой. Мама взяла пригоршнями эту воду в свою юбку. Потом попросила меня пригоршнями. Мы сцеживали и давали эту воду. Мы жили, две семьи, мы ели два раза в день. Вечером, я помню, нам доставалось две-три картошки каждому, клали прямо на стол. И разливали немножко воду, в которой варили картошку, соленую воду. И этой водой мы запивали.  

День Победы я встречала в брагинской школе. Раздался страшный голос – это голосили люди. Это был крик. Село не плакало, оно голосило. Отец говорил, что называли фамилию того, кто погиб. Мою бабушку фашисты сожгли живой, она не убежала в лес, ее заживо сожгли. Дедушка умер.  

Татьяна Лещинская:  
Хотелось бы, чтобы поколение про войну знало не факты. Это нельзя выучить, это просто нужно почувствовать. И тогда ты узнаешь, что такое Родина. Что Родина – это земля, которую ты не оцениваешь, хорошая она или плохая. Но это Родина. Это нельзя даже определить, но это никогда нельзя ни на что променять.