Гость программы «Новое утро» на РТР-Беларусь – председатель комитета «Ветераны Чернобыля» Белорусского общественного объединения ветеранов – Владимир Каменков.
Как Вы первый раз узнали о трагедии, и в какой момент Вас туда отправили?
Владимир Каменков, председатель комитета «Ветераны Чернобыля» Белорусского общественного объединения ветеранов:
Во-первых, в 1986 году в конце апреля была очень теплая погода, необычно теплая. И в пятницу, это было 25 апреля, мы всей семьей выехали на дачу, там пообщались. Суббота – хороший, прекрасный день, все вышли работать, а в воскресенье продолжали работать, но что-то уже во второй половине дня какая-то появилась необычная усталость и желание уехать с дачи. После 1 мая, по-моему, 2 мая, уже пошло полное движение, т. е. первый состав медицинской службы и других служб уже выехали в те районы Гомельской области и приступили там к каким-то медицинским работам. Я был во второй смене, т. е. 5 июня пришло распоряжение сменить первую смену, которая там находилась. Нас пять человек – оперативная группа, и мы прибыли в деревню Пирки, населенный пункт Солнечный.
Это примерно сколько от реактора?
Владимир Каменков:
Это где-то 27-28 км. Это сегодня зона отчуждения.
Тогда это был живой город, ходили люди?
Владимир Каменков:
Нет, там уже всех выселили, всех эвакуировали, кроме военных. Когда мы прибыли туда, нас разместили и ясно, что захотелось выйти на улицу. Населенный пункт мертвый: дома пустые, никакого света нет. Тепло.
Какое впечатление, когда такое видишь?
Владимир Каменков:
Впечатление какой-то гнетущей тишины, как на Луне.
Вот честно, был страх какой-то? Понятно, что вы радиолог, но практика иногда отличается от теории.
Владимир Каменков:
Я вам скажу, что уже страх иногда немножко появлялся, тем более что по дороге я периодически включал прибор ДП-5В, такой был на тот момент, и он где-то чуть-чуть щелкал, где-то он звенел, а где-то, вообще, зашкаливал.
Это уровень радиации?
Владимир Каменков:
Да, уже там определялось, что имеет место значительное превышение естественного радиационного фона, но оно пятнисто, т. е. где-то есть, а где-то нет, а где-то почти норма. Даже один населенный пункт в одном месте – это большое количество, там даже нежелательно ходить, делать дезактивацию, снимать, а в другом месте можно спокойно находиться.
Что входило непосредственно в ваши обязанности?
Владимир Каменков:
Мне радиолог просто показал карту, передал ее, на которой были дислоцированы различные воинские части. Задача была, во-первых, знакомство со всеми частями, установление контакта с радиологами частей, если там были, и с медицинскими работниками. Пришлось разрабатывать памятку поведения человека на радиоактивно загрязненной местности. Желание было, даже попытки играть в футбол или в волейбол на этой местности. И множество было уже созревших, это уже июнь, июль уже, плодов: земляника, клубника.
Вы видели, как кто-то ест?
Владимир Каменков:
Пытались, но им рассказывали, подносишь прибор, показываешь и видишь, что будет. Многие пытались в лесу, лес же кругом был, и приезжали в какие-то дали леса, тоже им показывали. Рыбхозы были оставлены, рыбу не кормили, уехали люди, и можно было поймать этого карпа на обычную пуговицу солдатскую блестящую. Привязывали, бросали, он с голоду глотал. Но когда его проверяли, это очень было сильно.
Полную версию интервью смотрите в видеоматериале.
