19 февраля Олегу Митяеву исполняется 60 лет. В преддверии юбилея в программе «Простые вопросы» с Егором Хрусталевым народный артист России Олег Григорьевич Митяев.
Олег Григорьевич, добрый вечер! Большое спасибо, что нашли возможность встретиться. У Вас сейчас напряженная пора — получаете поздравления с юбилеем. Примите поздравление в моем лице от всех Ваших белорусских поклонников. Прекрасно выглядите. Расскажите, чем отличаются мысли человека в 60 от человека в 50?
Олег Митяев, народный артист Российской Федерации:
Какой серьезный вопрос… У меня есть песня «О чем размышляет мужчина, которому за 50». И сейчас, когда я иногда пою «которому за 60», там, в принципе, ничего не меняется. С другой стороны, у меня перед глазами, царство ему Небесное, Эльдар Александрович Рязанов, ему было за 80, мы дружили. И последние 10 лет я имел возможность наблюдать, что с человеком происходит за 80. Он довольно сильно от меня отличался, потому что, во-первых, не пил, делал зарядку, как он говорил, по 1,5 часа. Это такая пора, наверное, очень золотая — от 50 до 60. Как-то все определилось. В свое время Геннадий Викторович Хазанов говорил: «Вот такое у нас было время, какие-то пароходы, какие-то встречи, станции космической связи, Рогунская ГЭС... И нас так всегда принимают…». И я так завидовал ему. А все случилось: были и стадионы, в общем-то, и продолжаются сейчас. Но это перестало быть каким-то достижением. И сейчас такое время, когда можно пожить спокойно. По большому счету,
во втором классе, когда меня спрашивали, какая у меня мечта, я точно знал, я всем отвечал, что выйти на пенсию. Потому что пенсия — это просто прелесть.
Деньги платят, учиться не надо, работать не надо, хочешь на рыбалку, хочешь в кино — пожалуйста.
Вы сами рассказывали, что это для Вас такое удовольствие, что Вы и не замечаете, что работаете.
Олег Митяев:
Да. Но формально государство хотело отнять у меня этот праздник, хотели отодвинуть срок выхода на пенсию. Но я успел.
Про Вас как-то очень сложно сказать, что Вы пенсионер.
Олег Митяев:
Знаете, проезд в метро, звание народного артиста, оно гарантирует похороны за казенный счет.
Вы знаете, Вы как-то цитировали Никитина, который сказал, что барды — это те люди, которые занимаются всю жизнь не своим делом. Вот если слушать Ваши песни, все время представляешь человека, который песни пишет в свободное от работы время, и у него есть какая-то серьезная работа. Про Никитина все говорят, что физик, хотя он физикой давно, наверное, не занимается. Попытайтесь нарисовать такой образ — кем же все-таки является, скажем, лирический герой Митяева, где он работает в свободное от написания песен время?
Олег Митяев:
Даже сложно представить. Я написал песню для детского хора, называется она «Куда пойти учится». Собственно, это главный вопрос в жизни каждого человека — кем быть. Во-первых, я понял, что это хорошо, когда человек меняет место работы. Раньше же это было непрестижно. На одном месте 30-40 лет, одна запись в трудовой книжке. Видимо, есть такие счастливые люди, которые угадали, которые счастливы. Но, как правило, это очень сложный вопрос. Я думал, зачем судьба заставила меня закончить монтажный техникум, институт физкультуры, театральный институт — вот это все богатство, которое не пригодилось. На самом деле для человека пишущего — это просто необходимость.
Судьба сказала мне: сначала посмотри жизнь со всех сторон. И окунула меня в это все.
Поэтому я техникум закончил, с отличием институт физкультуры… Я все это закончил, в отличие, скажем, от Миши Евдокимова, которому надо было сдать два зачета и получить диплом, он сказал: «Да ладно, не пойду». И не получил этот диплом.
Песня «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались» — первая вообще песня, она настолько простая и примитивная, но настолько живучая, что я счастлив, что мне Господь подарил возможность написать эту песню.
Вот знаете, мне же уже 60. Было бы глупо придуриваться до таких лет.
Очень многие это охотно делают.
Олег Митяев:
Есть другая радость — быть искренним. Я выхожу на сцену, и мне ничего не остается, как быть искренним.
Это большое счастье. Поэтому что приходит, то и пишу. Но, как сказал Михаил Михайлович Жванецкий: «Сидишь, пишешь, пишешь, что-то фигня какая-то — значит, хит». Как-то оно так.
Есть такое расхожее мнение, что все-таки пишущий человек должен что-то переживать. И чем больнее ему…
Олег Митяев:
Да не приведи Господь.
«Лето — это маленькая жизнь». Это была с Вами история, с Вашими товарищами? Очень многие переживали этот момент.
Олег Митяев:
Знаете, я так долго всех запутывал, что сейчас было бы глупо рассказывать Вам правду. Вообще эти строчки были написаны моей супругой. Когда у нас был роман, она написала письмо, что скоро лето, а лето — это целая маленькая жизнь. И я, чтобы сделать ей приятное, как-то ее сформатировал и вставил в песню.
Иногда это бывает абсолютно от разных людей, от разных историй, какие-то детали, они склеиваются во что-то. Песня «Когда в осеннем парке» она начиналась, как песня о двух пенсионерах, дедушка и бабушка идут по осеннему парку, вот они прожили жизнь. Я все время думал: какой же я безродный, ведь настоящий профессионал должен знать, что здесь вступление, кульминация и потом такой финал, он должен представлять себе уже каркас этого всего профессионально.
Я переживал, что же я такой — что в голову придет, то и пишу. Оказывается, есть такой путь написания, когда ты идешь за тем, что ты не знаешь, чем закончится. Я когда пишу, я чаще всего не знаю, чем закончится.
Иногда это бывает какая-то одна строчка. Например, «его большое сердце способно все простить». И из этого получается песня.
Вы очень часто с большим удовольствием описываете какой-то момент. Скажем, стол, лист бумаги, я сидел под тусклой лампой… Как Вы пишите? Это действительно белый лист бумаги, стол? Или Вы можете бродить?
Олег Митяев:
Какого-то режиссера спросили: «Вы же теперь знаете, как это делается. Вот сейчас новый фильм начинаете, Вы же вон уже сколько сняли…». Да, белый лист.
Имею в виду, как это внешне выглядит?
Олег Митяев:
Это по-разному. У меня толстая кипа этих листочков, на которые я пишу сразу песен 10, они разбросаны везде. Вообще, это же технологическая необходимость. К моему счастью, для того, чтобы что-то написать, надо из ничегонеделанья, из дуракаваляния, надо выпивать с друзьями, ходить в баню — это писательский период. Лежать на диване и ничего не делать — вот это технологическая необходимость.
Заплетать рифмы, надо что-то слышать и что-то читать. Вы наверняка много читаете.
Олег Митяев:
Вы хотите научиться писать? Никто не знает, как это делается.
Вам очень посчастливилось, Вы были знакомы и сейчас знакомы с удивительными людьми. Это является частью того «ничегонеделанья» профессиональной необходимостью, которая дает подпитку?
Олег Митяев:
Это является частью провинциальной наглости. Потому что я приехал в Москву, такой наглый, позвонил Леониду Алексеевичу Филатову, говорю: Леонид Алексеевич, я вот автор из Челябинска… Что я там ему придумал, чтобы с ним встретиться, я уже не помню, но мы встретились. Или там я вдруг узнал, что Рязанов недалеко от меня живет, и мы с хоккеистом Сергеем Макаровым, двукратным олимпийским чемпионом, с которым мы родились в одном родильном доме, прогуливались мимо дома, и как-то вот так встретились… Самое главное — это остается. То есть после того, как мы познакомились, эта дружба продолжается.
У Вас большая коллекция замечательных записок, которые Вам пишут.
Олег Митяев:
Да, можно книгу отдельную сейчас выпускать. Их действительно очень много, много интересных записок.
Я поэтизирую жизненный процесс, приукрашиваю его, потому что было бы скучно. Я сейчас вспоминаю: да, я встал утром и пошел, когда на улице минус 30, когда идешь без этих подштанников, в ботинках «прощай молодость», ты приходишь, надеваешь эту робу, этот звенящий от мороза металл, эта сварка, весь этот социализм… Если его не поэтизировать, то можно пойти и сразу повеситься. Это же большое счастье, когда ты там разгружаешь эти ящики с помидорами и вдруг между двух ящиков ты видишь закат. Кто-то, может быть, и пройдет мимо, а я не могу.
Вы любуетесь или записываете эмоции?
Олег Митяев:
Я просто балдею. И сейчас ведь очень важно научить детей видеть эту красоту. Это национальная идея всего мира, чтобы научить детей видеть красоту, заниматься ими. Чтобы лучшие люди нашего общества занимались воспитанием детей. Чтобы они неспособны были убивать кого-то или воровать. Сегодня это звучит как-то глупо.
Наивно.
Олег Митяев:
Никогда не было нам до этого дела по большому счету. Даже при социализме внимания к детям было больше, чем сейчас. Просто дети выброшены. Хотя мы говорим, что хотим, чтобы наши дети… Но мы для этого практически ничего не делаем.
Олег Григорьевич, позвольте еще раз поздравить Вас. Будем рады видеть Вас в Минске. Обязательно приезжайте. Здоровья Вашим родным, близким, деткам. Берегите себя.
Спасибо.