Продан нацистами на закрытом аукционе? Все версии, куда мог деться крест Евфросинии Полоцкой

В 30-ые годы XX  века, когда проводилась кампания по изъятию церковных ценностей, древний крест Евфросинии Полоцкой был реквизирован из монастыря и передан в Полоцкий финотдел. В 1928 году крест исследовала комиссия из Белгосмузея, которую возглавлял Вацлав Ластовский, тогда же реликвию привезли в Минск. А далее – в Могилев.

Еще перед Великой Отечественной войной этот город готовился стать столицей, и туда стекались изъятые из храмов ценности. Хранить святыню было решено не в местном историческом музее, а вместе с другими драгоценными артефактами. Крест отправили в комнату-сейф Могилевского обкома партии.

Ключ от бронированной двери этого секретного убежища хранился якобы лишь у директора музея, однако, входить туда он мог только в присутствии партийных работников.

В 1944 году, когда Могилев освободили от фашистских-захватчиков, возник вопрос: куда делись ценности, ведь сейф оказался пуст. Серебряный и золотой ключи от Могилева, сани Наполеона, трон Екатерины II, сотни старинных икон XIII-XVIII веков, коллекция риз и окладов, было там и Слуцкое Евангелие.

Вот список ценностей, который собственноручно по памяти составил 22 декабря 1944 года тот самый директор музея Иван Мигулин. Прилагается и акт о стоимости потерь.

Александра Буракова, заведующая экспозиционно-выставочным отделом Могилёвского областного краеведческого музея:
По воспоминаниям Мигулина, замочная скважина была автогеном расширена. Мигулин в акте 1944 года вписал ценности и дал им оценочную стоимость. Причем оценивал он предметы по памяти, произвольно. Нужно было предъявить репарационные платежи Германии. Крест, например, Мигулин оценил в 6 миллионов рублей, ризы, оклады для икон, утварь церковную оценил в 10 миллионов. В целом, все ценности были оценены в 60 миллионов.

Точной даты пропажи Креста никто не знает. Скорее всего, он и другие сокровища исчезли в первые дни войны. Хотя в советское время приоритетной версией был, все-таки, «немецкий след». И вот весьма мифическая история. Дело якобы обстояло так: шел по улице немец и заметил через окно блеск золота. Приказал вскрыть двери комнаты-сейфа автогеном и нашел сокровища. Такие «концы» в то время весьма устраивали партийно-советскую верхушку – немцам тогда частенько приписывали грабеж. И, в принципе, небезосновательно. 

Александр Мазурицкий, профессор, культуролог (Москва):
Ни одна страна не имела столько структур, которая занималась грабежом культурных ценностей. «Миссия Линц», которой руководил директор Дрезденской галереи Ганс Поссе. «Миссия Линц» – это Гитлер решил построить музей музеев в своем родном городе. Он же был австриец. Картины, музейные экспонаты, библиотеки свозились туда.

Геринг, который в своем поместье Каринхалле где-то полторы тысячи книг, где-то тысячи музейных экспонатов – книги уникальные были. Когда он бежал в американскую зону из оккупации, целый вагон понадобился, чтобы увезти это все.

Штаб министра восточной территории Розенберга. И это еще не все. Мало кто знает, что во время войны нацисты проводили закрытые аукционы в Швейцарии. Там они продавали культурные ценности, которые удавалось награбить. Кстати, на этих аукционах были представители стран, которые относились к гитлеровской коалиции. Для чего эти аукционы проводились? Война связана с большими расходами, надо было брать деньги. Конечно, какая-то часть экспонатов могла попасть на территорию США.

Отрабатывалась и «американская» версия. На ее проработку натолкнул ответ на запрос могилевских музейных работников из Эрмитажа. Петербургские искусствоведы заявили, что вероятней всего крест находится в фонде Морганов. Еще в 90-ых белорусские культурные поисковики этот вариант проработали. Изучив в Нью-Йорке каталог ценностей, аккумулированных в фонде Морганов и Рокфеллеровском центре, пришли к выводу: США – ложный след.

Это подтвердили и ответы Интерпола, который в 1991 году также подключился к поискам, зарегистрировав нашу святыню под номером «34-1130». Но старожилы Могилева, пережившие оккупацию, уверяют: немцы двери автогеном не вскрывали, замочную скважину отомкнули ключом. Вероятно, это кто-то из приближенных к тайному хранилищу. Так, возможно, крест вместе с другими раритетами, все-таки, удалось эвакуировать?

Александр Мазурицкий:
Маршруты дислокации, маршруты хранения – ничего этого не было. Все это делалось на живую нитку. Мало чего удалось вывезти с территории Беларуси, которая первая подверглась атакам немецкой армии.