Другая аукционная безделушка является во всех смыслах зримым знаком нетленности величия и одновременно этого величия суетности. Большую императорскую печать государя Канси пустят с молотка в Гонконге — куску благородного дерева, обработанному аккуратно, но без изысков, исполнилось недавно 450 лет.
Николас Чоу, заместитель директора «Сотби’с Азия»:
Такую штуку невозможно оценить, честно говоря. Это ж не кусок дерева — это имперский символ! Думаю, и 12 миллионов не предел.
Примечательна диспропорция аукционных цен:
китайские реликвии стоят безумных денег,и безумия в их аукционных уходах год от года только прибывает.
У произведения искусства нет стоимости — оно, как правило, мало на что годится, а материалы, на него пошедшие, давно трачены временем и всякими там древоточцами.
Как показывает опыт торговли произведениями контемпорари-арт,
цена произведения искусства определяется тщеславием покупателя и ничем больше:
воздействовать на чувства эти хаотические цветные пятна никак не могут.
То же — с древностями: на чувства они, положим, воздействуют, но стоят ровно столько, сколько за них может заплатить гордец, что желает глядеть на окружающих свысока. Пока мир был европейским, англосаксонским, американским такое высокомерие позволяли себе французы, британцы, янки — безумные деньги пускать в распыл, чтобы диктовать: это было в истории важным, а это — второстепенным.
Совершенно невозможно представить себе тогда императорскую печать из Пекина, которая стоит дороже большинства реликвий Старого Света: теперь китайцы демонстративно берут реванш и по-новому расставляют ценники, определяя, чему быть непреходящим, нетленным, а чему — мимолетным и пустячным.
Вот, печать его величества Канси, который правил 61 год и при котором империя процвела и возвысилась, будет одной из главных драгоценностей человечества. Согласитесь, 12 миллионов — предписание куда как убедительное, хотя деньги-то, по правде говоря, все равно американские.