Политолог, публицист Елена Пономарёва в программе «Простые вопросы» с Егором Хрусталёвым.
Мы сейчас – я боюсь слово использовать «на краю», но вот эта пружина обострения как-то закручивается, какими-то мелкими шагами. И уже это перешло на поля Интернета, и уже обычные люди переписываются во всё более и более жёсткой манере. Словно так, как будто это начиналось, в своё время, во время конфликта с Украиной. Как вот этот узел развязать? Как не дать закрутить эту пружину?
Елена Пономарёва:
Я уверена, что вот эта ситуация, которая сегодня имеет место – она имеет не только внутренних интересантов, в ряде российских, например, крупнейших корпораций: пищевой промышленности, например, лёгкой промышленности, металлургической, энергетической.
У нас, действительно, нет единого политического, экономического поля.
За влияние на российскую власть борются очень серьёзные конкуренты, гиганты. Причём, состояние некоторых этих гигантов олигархических – оно может, так скажем, превышать, например, бюджет той или иной области, или иного, другого российского региона. Мы должны это понимать: что влияние разное может осуществляться на те или иные группы, и, в том числе, на средства массовой информации. Но, ни в коем случае, мы не должны допустить вот этого информационного нагнетания. Есть ещё так называемые внешние интересанты. Мне всё это напоминает события февраля 1917 года – мы живём в год столетия революции – и февраль был классическим примером нескольких заговоров, комплексного такого заговора, в частности, где огромную роль играли британская и германская разведка, например.
Здесь, я уверена, что тоже существуют интересы внешних игроков, но уже, может быть, не столько в виде государств.
Потому что вот то, что сегодня испытывает давление белорусское государство – это не столько давление именно российского государства, а давление транснациональных компаний, внешних заинтересованных лиц. В условиях переформатирования мировой системы, турбулентности всех международных отношений, наши слишком хорошие отношения с Беларусью вызывают у кого-то, наверное, зависть, опасение. Конечно, учитывая особую персонификацию власти и в России, и в Республике Беларусь, роль именно сильных личностей в политике, когда они являются олицетворениями системы, у меня очень большая надежда на личный разговор, на личные договорённости, которые будут достигнуты между нашими президентами. К тому же всегда, когда происходит такой контакт, все вопросы потом снимаются. Более того, это очень важно с точки зрения и международной политики, потому что Минск сегодня стал той площадкой, где соединяются очень многие мирополитические интересы. То есть, конфликтующие стороны могут, в конце концов, сесть за стол переговоров именно где? В Минске.
И разрушение какого-то доверия между, например, Минском и Москвой сразу же ударит и по урегулированию разного рода мирополитических проблем.
Поэтому не допустить разрушения понимания между нашими странами нужно не только с точки зрения внутренней природы, внутреннего климата, но и с точки зрения сохранения мира в Европе. Я, например, очень часто бываю в Беларуси и не только в Минске, общаюсь на разных площадках и с разными людьми. И я вижу, что – да, это, может быть, скажем, не та цветущая Австрия и Лихтенштейн, но у них совсем другая история была. У вас государство и общество, которые живут достойно и с каждым годом улучшения явно налицо. Общество справедливости. Нет такого фантастического разделения между богатыми и бедными, нет вот этой пропасти социальной.