Азарёнок: по Беларуси прошёл ураган – и представьте, если бы не было у нас той самой диктатуры?

Время авторской журналистики. Григорий Азаренок и его проект «Слово и дело» на СТВ.

Григорий Азаренок, СТВ: 
И снова сама жизнь нас учит правильному государственному, державному, праведному устройству. Ведь никто не застрахован от разгула стихии, от лютых ветров и гроз, от ураганов и непогоды. Прошлась она на неделе и по Беларуси. И представьте, если бы не было у нас той самой диктатуры? Не было бы абсолютно управляемой вертикали? Не было под рукой лесхозов и профессионального, мощного, военизированного МЧС? Я помню, как на волне либеральных реформ, всеобщей приватизации в России, например, отказались, например, от лесничих. И что же? Не могли потушить пожары, смогом застилало Москву, леса горели и горели, и горели. Пока не вернулись к старым добрым советским практикам.

И вот сейчас прошелся ветрище по Могилевщине, Витебщине – мгновенно создается штаб, собираются дружины, волонтеры, спасатели выдвигаются на места. И все работают не за страх, а за совесть. Потому что все на контроле у Президента, потому что отвечать перед ним. А когда ответственность размыта, когда правит безвольная, хилая, дряблая, глупая, смешная, жалкая демократия, когда грызутся партии, когда каждый видит свой гешефтик, тогда никакое дело не делается. Только слова, слова, слова. И те бессмысленные, глупые, лживые. Твердо слово государственное, державное, диктаторское – и славно, и слава ему.

Григорий Азаренок:
Хочу продолжить я говорить о государственном устройстве, и вновь обращаться к мудрости церковной, к святоотеческому преданию, испытанному временем и многими штормами историческими.

А когда же приходят в упадок государства? Когда они рушатся и падают? Когда случается то самое – «верхи не могут, а низы не хотят»? Неужели тогда, когда все плохо: идет обнищание, голод, война, мор, страх? А вот и нет.

Уж какие мы прошли испытания в 1930-е? И переселения, и раскулачивание, и голод, и репрессии – все было. Но держава только крепла. Потому что тверды и прочны были истины. Потому что горели глаза верой. Потому что за идеалы вставали, и шли за них биться. Потому что лучшие писатели и журналисты мечтали не в Ниццу попасть, а на фронт, на войну. Соревнование было между Симоновым и Исаковским, кто первый окажется в бою. И на Халхин-Голе оказался Симонов.

А когда все приходит в упадок? В благополучные и сытые времена. Когда вроде бы произносятся правильные речи, и даже с захлестом они произносятся. Но то на официальных собраниях. И цветет холуйство, и цветет неискренность. Когда Евтушеночка вопит: уберите Ленина с денег! О, как хорошо сказал по этому поводу Бродский:

Собака лает, ветер носит.
Борис у Глеба в морду просит.
Кружатся пары на балу.
В прихожей – куча на полу.

Блестяще. А священная история учит нас примером Вавилона. Не было на свете более сильного государства. Широко оно простиралось. Казалось, не будет ему заката. Он был прозван молотом всей земли. И вот впадают они в блуд, и доходят до кощунства на Бога. И вдруг вышли персты незримой десницы человеческой, и писали на извести стены таинственные слова – мене, текел, перес. И объяснил пророк: исчислил, взвесил, разделил. В ту же ночь царь вавилонский был убит, и царство его бесповоротно рухнуло.

Григорий Азаренок:
Тогда приходит крах, тогда приходит конец, когда кажется все благополучным. Когда в иле вязкого покоя начинают истончаться истины. Когда бурная река замедляется, и превращается в болото, вязкое сытое болото. В нем хорошо до поры до времени. Тихо. Но вот заводятся гадюки, личинки, пиявки.

А как не стать этим болотом? Лукашенко ответил: вечно возвращаться к истокам. К роднику, где бьет студеная вода. И от этого родника наполняться вечными истинами.

Лукашенко: говорят, «Славянский базар» вне политики – нет, это самая главная политика. Подробнее здесь.

Что же это за истины, которые не должны истончиться, иссякнуть, что это за живая вода, которую мы можем пить безраздельно, которая дана нам нашей историей? Все просто: Бог есть, Родина свята, Президент велик. И надо только попросить у Бога, у Родины, у Президента поставить всех нас на службу. Просить и просить. И дано нам будет. А другого ничего не надо. Иначе погибнем. А мы жить хотим.