Не всё, что делаешь для государства, высоко оценят его граждане. Особенно, если на высоком посту преследовать ещё и корыстные интересы, и удовлетворение собственных амбиций. Народ ничего не забывает – ни хорошего, ни плохого. Примеров тому в истории не счесть. Давайте вспомним сегодня один из них.
Когда король Польский и Великий князь Литовский Жигимонт I овдовел, он женился на знатной миланской принцессе Боне Сфорца. Пятидесятилетний монарх знал, кого выбрать – жена была красива, вдвое моложе, всесторонне образованна. Она не стала при нем содержанкой, а по-южному горячо взялась за дело. Ровно через девять месяцев она родила королю дочь. Но на этом не остановилась, всего в течение восьми лет родив шесть детей. Этих женских подвигов перед Короной ей самой было мало. Имея, как оказалось, напористый и жесткий нрав, Бона отодвинула от государственных дел мужа и сама ими занялась. Наверное, была права, поскольку страна приходила в упадок, казна оскудела. Умная женщина везде наведет порядок. Прежде всего, молодая королева затеяла в Речи Посполитой земельную реформу. Специальным уставом в 1551 году была введена единая система измерения угодий. Сбор налогов стал зависеть от качества земли. Необжитые территории получили хозяев, начата мелиорация. Оживилась экономика малых городов и местечек. Там активно строились храмы и дворцы, школы и больницы. Повезло жителям Пинского и Кобринского княжеств, которые король подарил Боне. При ней полесский поселок Мотоль получил не только дворец, но и Магдебургское право. В Гродно королева пожелала иметь городские часы и провести водопровод – пожалуйста! Любой кусок земли, на который падал взор королевы, начинал приносить прибыль. Её эпоху не зря позже назовут золотым веком Польши.
Много европейского внесла Бона Сфорца в местную культуру и этикет. Сразу отметим, что знаменитая «Песня пра зубра» Миколы Гусовского вышла в свет при её прямом участии. Женщины стали одеваться по моде, носить платья с декольте (кому идет, конечно). На столах шляхты появились апельсины, миндаль, инжир, разные специи. Ясновельможные панове при застольях уже не хватали мясо руками, а цепляли вилочкой. Это всё она, королева Бона, её заслуга.
Однако чем же она так прогневила поляков, что ни в Варшаве, ни в Кракове – главной резиденции польских королей, потомки не поставили ей памятник? Казалось бы, она так много сделала для страны, как мало кто-либо делал до неё и даже после. Вроде бы заслужила почести. Дело в том, что активность королевы пугала старопольские элиты: как это иностранка всё прибрала к рукам, будто без неё тут не справятся?! Особенная польская национальная гордость противилась. Но это ладно. Бона ведь и в политику лезет. В Польше, надо сказать, короли принимали важные решения только с согласия сейма. Он же и избирал монарха. А тут взобралась на трон шустрая итальянка и давай устанавливать новые порядки. План её был очевиден – ввести в стране династическую форму правления, чтобы никаких выборов, а власть переходила по наследству. Ведь у неё был любимый сын Жигимонт Август. Дочерей-то она пристроит: одна станет женой венгерского короля Яноша, вторая – немецкого герцога Генриха V, третья и четвертая – королевами Польши и Швеции. Последний ребенок Боны умер, прожив только день.
Своего Августа женщина воспитала слабохарактерным. Но это её вовсе не смущало, когда она всякими кознями привела его, девятилетнего мальчишку, в соправители Польши с титулом великого князя литовского. Шляхта была недовольна, но куда было деваться: Бону побаивались, никто не осмеливался ей перечить. Ещё бы! Уже ходила за королевой дурная слава, что неугодных она мастерски отправляет на тот свет. Итальянцы в те времена считались большими специалистами по отравлениям. И вообще в XVI веке подсыпать яд в бокал вина было так же просто, как предложить стакан кефира на ночь. Боне молва приписала смерть князей мазовецких Станислава и Януша, мешавших её планам. Позже она якобы отравила первую жену своего сына Елизавету, затем и вторую – Барбару Радзивилл. Причем, съев с жертвой одно яблоко, половинка которого была с ядом. Правда, некоторые источники утверждают, что в 1935 году ученые вскрыли гроб Барбары и установили, что следов яда в тканях нет, а умерла несчастная от рака шейки матки. Как бы там ни было, Бона невзлюбила невестку, которую выбрал её сын, ставший после смерти отца королем Речи Посполитой. Барбару же короновали в 1550 году, а через год она умерла в муках. И теперь призрак «Черной панны» бродит по Несвижскому замку. И ещё рассказывали ужасы про Бону, будто она купается в крови убитых девственниц, чтобы сохранять молодой свою кожу. За всё такое (было или нет) разве можно было полякам любить свою королеву?!
Была и еще причина нелюбови. Окончательно рассорившись с сыном, Бона решила вернуться в Италию. Но король поставил условие – отказаться от владения землями. Мать была вынуждена это сделать, но прихватила с собой огромный обоз золота и других ценностей, принадлежавших, по сути, польскому государству. Деньги она любила и ценила. Особенно большие. Эти богатства королева собрала народным потом, преимущественно на белорусских и литовских землях. Из-за денег, видимо, и погибла, прожив 60 лет с небольшим. Она одолжила испанскому королю Филиппу II огромную сумму – свыше 400 тысяч дукатов золотом. Время шло, а тот всё не возвращал долг. Наконец, подкупленный испанцем врач Боны подал ей бокал вина - последний в жизни этой великой женщины.
Похороны в её родном городе Бари прошли скромно. Усыпальницу итальянцы установили в храме, поставили небольшую скульптуру.
Сын так и не приехал.
Не простил смерти Барбары.
Ваш В.Д.