Знаете в чем разница между экономическим спадом и экономическим кризисом? Спад – это когда сосед потерял работу. А когда у тебя все совсем плохо – это уже кризис. Судя по всему, в Беларуси наблюдается легкий спад. А кризисные проявления, например, в Украине. Там уж точно совсем все плохо. И гривна на этой неделе обесценилась до исторической отметки. И Молдову зацепило. Мы вспоминаем об этой стране не так уж часто. И последний информационный пик пришелся на прошлогодний визит президента Лукашенко в Кишинев. А, между прочим, Молдова – в пятерке главных торгово-экономических партнеров Беларуси. Что же там происходит, выясняла специальный корреспондент Ольга Петрашевская.
Молдавской национальной валюте не привыкать попадать в историю. Купюра в 100 лей. В подписи к крепости, изображенной на обороте, допущена орфографическая ошибка. Но если этот нюанс, конечно, очевиден лишь для тех, кто знает молдавский язык, то казус, связанный с банкнотой уже в тысячу лей, куда более нагляден. На обороте – Администрация Президента, но подпись гласит: «Парламент». Конечно, все эти конфузы из разряда милой невинной шутки, но вот то, что происходит с леем в эти дни, у жителей страны вовсе не вызывает смех.
Национальная валюта накануне ушла в настоящее крутое пике по-молдавски. За один день лей по отношению к доллару обвалился почти на 20%. Это при том, что в целом с начала года – на 35%.
В тот «черный» вторник люди буквально сметали все, что было на прилавках: крупы, консервы, сахар. Хотели успеть до подорожания. Но вот, к примеру, пенсионеру Михаилу Биволу теперь успевать банально не на что.
Михаил Бивол, пенсионер:
Этой пенсии уже скоро не хватит для спичек. Если они повысили сразу тепло. Я в прошлом месяце заплатил 1400, а в этом – 1600. Только за тепло. Сколько пенсия? 1774! Вся пенсия – на тепло. А кроме этого электроэнергия, газ, вода. Скоро за воздух будем платить, обещали. Правда, не знаю, очистят его или нет.
Справедливости ради три товарища заметили: их жизнь в финансовом отношении и раньше не била ключом, но теперь же бюджет совсем пересох. Надеются на перемены после недавнего и столь долгожданного назначения Кабмина, ведь 2,5 месяца Молдова вообще жила без полноценного Правительства.
Виталий Андриевский, политолог:
Сам процесс долгого неизбрания Правительства вызывал в обществе страшное недовольство. Потому что общество, поддержав проевропейские партии, ожидало быстрых реформ. Уже появилось такое недовольство и такое неверие в эти правящие партии, что если бы они выступили по телевидению и сказали, что сейчас февраль, им бы никто не поверил.
Новым премьером стал 38-летний бизнесмен Кирилл Габурич. Владелец нескольких компаний и элитного жилья сразу запомнился тем, что не смог ответить, сколько жители страны нынче платят за масло, картошку и дрова. Зато пообещал справиться с валютным кризисом и решить вопрос с эмбарго.
После подписания Молдовой соглашения о торговой ассоциации с ЕС Россия ввела запрет на поставки продукции молдавского аграрного сектора. Незначительное послабление сделали на этой неделе лишь для яблок, и то с нескольких предприятий.
Дождь из экспортных запретов серьезно подмочил планы и владельцев молдавских виноградников. Пока неизвестно, попадет ли благородный напиток местного производства из нового урожая на российские прилавки, но аграрии, конечно, надеются на лучшее и ждут тяжелой лозы. Впрочем, «лей не жалей» сегодня здесь говорят не только сельскохозяйственники, но и те, кто приходит к пунктам обмена валют по всей стране.
После масштабного обвала нацвалюта Молдовы начала стремительно укрепляться. Британская «Financial Times» на один день называет лей самой сильной валютой в мире. И теперь те, кто совсем недавно перевели сбережения в доллары и евро, понесли валюту обратно в обменники. Причем понесли так массово, что сегодня в Кишиневе непросто найти не «зеленые», а леи. Возле некоторых банков обменный курс даже не выставляют.
Под шумиху колебания курсов одни молдавские банки наварились на сотни миллионов долларов, а другие просто вывели астрономические суммы из страны. И вывели больше, чем внешний долг Молдовы.
Когда коррупция добирается до таких уровней, чего уж ждать от мелких чиновников и рядовых госслужащих, рассуждает Виарел Тэнас, признаваясь, что и не помнит, когда в последний раз платил штраф официально.
Виарел Тэнас:
Огромная болезнь в Молдове, что все берут взятки, все досконально берут взятки. Нарушили правила, посмотрели, отдали, он взял, а ты поехал дальше. Этого уже никто не стесняется. Я даже не знаю цен того, что я нарушил.
Виарел крутит руль с утра до ночи, чтобы хоть что-то заработать, но пока не удалось отложить даже на новое лобовое стекло. Оценивая все экономические метаморфозы в Молдове, молодой человек недоумевает: почему при изменении валютного курса цены прыгнули только в одну сторону?
Виарел Тэнас:
Поднялся очень хорошо и цены пошли вверх. Опустился, но цены те же остались.
Едва ли не единственное место в Кишиневе, где многое не подорожало, а подешевело, причем и в период обвала лея – сезонный рынок. Цены пошли в минус просто от безысходности – объясняет неожиданные скидки продавец Елена Капацына.
Елена Капацына, продавец:
Плохо идет товар, нет денег у людей. Даже на яблочки, фасоль подешевела.
Продавая килограмм яблок за 23 цента, Елена не то что не выходит в ноль – даже не может окупить топливо, затраченное на дорогу. Поэтому параллельно с фруктами женщина привезла и домашнее масло, и даже закатки – все ж копейка, которая, может, и лей сбережет.
Елена Капацына, продавец:
В убыток, а что делать? Другого выхода нет. Оставить, чтобы испортилось все?
В минусе в Молдове сегодня не только бизнесмены. Бюджет Кишинева на 2015 год не могут принять до сих пор. А все потому, что за два месяца с момента стартовых подсчетов брешь в столичном кошельке выросла на десятки миллионов долларов.
Так что экономить сейчас стараются буквально на всем: от питания в школах и детсадах (в день на одного ребенка предусмотрен всего лишь доллар) до, к примеру, мелких деталей.
В парке Пушкина классик взирает на суровую прозу жизни, а безработный Вадим – на суровые предложения по зарплате на сайте вакансий.
Вадим Слупецкий:
По зарплате предлагают 2,5-3,5-4. Это максимум долларов 250. Конечно, эта зарплата не адекватна ценам.
Вадим по привычке захватил с собой обед на скамейку, чтобы не отрываться от обновлений на портале – работу ищет уже третий месяц. Говорит, не хочет трудиться за гроши, но скоро наверняка придется поступиться требованиями. Жить ведь как-то нужно. Но уезжать на заработки в Россию, как многие его друзья, молодой человек пока не собирается.
Вадим Слупецкий:
Если кто едет на постоянные рабочие места, там есть работа. А ехать просто на случай сложновато.
Кстати, молдаване, работающие в России, из-за обвала рубля очень не порадовали родную экономику. Объем денежных переводов в Молдову по сравнению с 2014 годом серьезно сократился, а деньги от трудовых мигрантов тем временем составляют четверть ВВП страны.
Оазу Нантой, политолог:
Низкооплачиваемая работа на низших ступенях социальной лестницы – это объективная реальность. Никто из эмигрантов, зачастую нелегальных, не может претендовать на то, чтобы стать президентом страны или главным капиталистом. Этот процесс драматический, это плата за отсутствие реформ на протяжении 20 лет.
Светлана Фераро, жительница деревни Бардар:
Как жить? Все дорого: и продукты, и вещи.
Светлана отправляет нас на экскурсию в сельский магазин. Из приятного удивления – кукурузные хлопья с витебского предприятия, из неприятного – докторская колбаса ценой примерно в 90 тысяч белорусских рублей.
Недавно сыну Светланы удалось устроиться на работу кассиром в супермаркете, но женщина пока не определилась, что выгоднее: помощь парня по хозяйству или расходы на дорогу, отнимающие львиную часть зарплаты в 100 долларов.
Светлана Фераро, жительница деревни Бардар:
Мой сын каждый день на работу по шесть лей нужно дать, а я, когда не имею, сама не знаю. Если он не будет работать, не знаю, что мы будем делать.
Сама Светлана в сезон работает в теплице, муж – где придется. Кое-как сводить концы с концами помогает хозяйство, плюс у соседки иногда можно перехватить до зарплаты. Так и живут – из долга в долг. На необходимое хватает, но о каких-то даже самых маленьких радостях речь здесь не идет уже давно.
Светлана Фераро, жительница деревни Бардар:
У дочки моей скоро 8 Марта. Поверьте, я не имею кусочка ткани, чтобы сделать для моей дочери юбку.
То, что экономика Молдовы скоро превратится из мини-юбки в добротный респектабельный костюм, жителям страны обещают политики, после чего скептически улыбаются эксперты, а люди просто ждут. Ведь после штормовой неразберихи, когда курс нацвалюты вначале обрушился, потом взлетел, не опустив, тем не менее, цены, очень непросто предполагать, во что же уже завтра выльется молдавский лей.