Развитые страны бегут вперед за научно-техническим прогрессом, за новыми технологиями. А миллионы жителей из разоренных войной краев бегут за куском хлеба и спокойствием в развитые страны. Беженцы в Европе стали уже частью европейской жизни. А страны, оказавшиеся на пути очередного великого исхода, переживают если не столкновение культур, то непростое соседство с жертвами безвременья. В лагере беженцев на границе Сербии с Венгрией побывала наш специальный корреспондент Ольга Петрашевская.
Здесь безгранично верят, что не зависнут в ожидании места под солнцем. Пусть и случится это, скорее, поздно, чем рано. Здесь не говорят о войне, но вдоволь рассуждают о мире. Том, где их не ждут, но все же позволят сделать прыжок, чтобы перемахнуть через еврозабор.
Насад Нури:
Мы хотим жить в Австрии. Что мы будем там делать? Там ничего не будем делать.
Насад с женой приехали из Афганистана. Полгода пытались найти проводника в Сербии, который бы за деньги перевел их через границу, но потом поняли, что денег не хватит. И перебрались в транзитный центр для беженцев. Здесь уже третий месяц. Даже успели наладить аскетичный уют. Но глава семейства, привыкший на родине к публичности супруги-журналиста, говорит, негоже так долго жить в вагончике.
Насад Нури и Аделаш Иэрзай:
Нам здесь плохо, мы устали уже. Условия, конечно, могли быть и получше. В этих контейнерах даже нет кондиционеров. У меня депрессия, жена беременна. Но, надеюсь, мои дети когда-нибудь станут членами ЕС.
Этот центр в Суботице транзитный. И поначалу предполагали, что беженцы будут ждать здесь разрешения на переход границы пару-тройку недель. Максимум – месяц. Правда, на деле такие сроки оказались слишком оптимистичными. Многие сидят на чемоданах с конца 2016 года.
Абдул Мохаммади:
У меня есть план, нет, много планов. Как минимум получить паспорт европейский. А если войны не будет в Афганистане, вернусь ли? Нет, никогда.
На момент съемок Венгрия пропускала и так лишь по пять мигрантов в день, но не так давно ООН призвала Евросоюз вовсе отказаться от высылки беженцев в эту страну в связи с плохим к ним отношением. А Сербия от курса на сближение с ЕС пока не отклонилась, так что можно разве что предполагать, сколько больших стирок еще предстоит осевшим здесь дамам.
Сейчас мы увидим, как выглядит типичная комната, рассчитанная на несколько семей, в этом лагере. Множество кроватей, они разделены плотными одеялами, чтобы было какое-то личное пространство. В этом месте во многих комнатах оборудован душ. Сюда поставили спальные места, на стене – цифровые отметки. Семья, которая здесь жила, таким образом запоминала, сколько дней находится в лагере.
Изначально центр был рассчитан на 50 беженцев, но сегодня здесь втрое больше. Чтобы справиться с потоком желающих перебраться в Европу, кровати поставили даже в складских помещениях. Впрочем, страдания или печати тяжких воспоминаний на лицах мигрантов не заметно. В центре их кормят, одевают, выдают неплохие смартфоны, на всей территории – вай-фай, вот один из страждущих ведет прямую трансляцию наших съемок. Да еще и спать можно сколько бегущей душе угодно.
Сафет Ресулбегович, переводчик при комиссариате по беженцам Республики Сербия:
В более крупных центрах, на юге Сербии, мигранты даже образование получают. В целом, беженцы имеют практически все, что есть и у граждан Сербии. Только мы зарабатываем это своим трудом, а они – за счет донаций.
Но куда больше сербов беспокоит то, что беженцы могут свободно выходить за пределы центра. Дом Тибора – в каком-то десятке шагов от пристанища мигрантов, и сегодня он даже калитку лишний раз открывать не станет.
Тибор Пробойчевич, житель Суботицы:
Мигранты недавно чуть не изнасиловали нашу местную девушку. Хорошо, что полиция появилась вовремя. Но сейчас – это ладно, а вот когда моим детям будет лет по 20-30, их нашествие будет реально заметно: однозначно изменится демографическая структура. И кому нужен этот либерализм?
Однако в лагере таких разговоров бы не поняли. Здесь каждый считает, что ему обязаны помочь и обеспечить въезд в любую выбранную страну. Теоретически, убегая от войны, почему бы не остаться и в мирной Сербии. Но не о том полете речь. Голландия, Австрия, Германия – и это притом, что многие даже не потрудились начать учить язык заветного государства.
Мигрант:
Я из Эритреи, еду в Швецию. Как буду жить, покупать одежду, продукты? Поэтому я и хочу ехать в Швецию, чтобы получить поддержку от других.
Только о поддержке тем временем просят и сами сербы. Золтан Шоблохер после набегов мигрантов сначала завел собаку, теперь, говорит, подумывает о покупке ружья.
Золтан Шоблохер, житель Суботицы:
Нет, ну вы подумайте. Они обобрали весь мой фруктовый сад и передавили кукурузу. Мигранты по навигатору выстраивают дорогу до границы, он их ведет через поле, а они и идут. Даже не задумываясь, сколько в посевы вложено денег и трудов.
В серьезные деньги лагеря беженцев обходятся и бюджету Сербии. Несмотря на то, что центры и строит, и финансирует Евросоюз, размещение мигрантов вытягивает динары и из балканского кошелька.
Александр Вулин, министр труда и социальной защиты Республики Сербия:
В связи с наплывом беженцев значительные растраты ложатся и на сербскую казну: зарплаты военных, полицейских, медиков. Этот список можно долго продолжать. Конечно, Сербия поможет тем, кто оказался в трудной ситуации, но не станет стоянкой для людей, которые просто хотят воспользоваться и прикрыться «войной».
На фоне постоянных сообщений о преступлениях мигрантов в Европе (о чем можно говорить, если драки случаются даже в цивильных центрах для беженцев) мечтающие о новой жизни в Старом свете понимают, что легально перейти границу становится все сложнее. И идут по другому пути. Зачем заселяться в тот же лагерь и месяцами ждать, когда можно переплыть, перескочить, притом нигде не засветившись документами? Этого мигранта, направлявшегося в сторону поля, мы увидели недалеко от Суботицы.
А вот и альтернативный центр для мигрантов. Палатки, кухня, здесь же – свалка. Пусть неказисто, зато продуманно: издалека самопального лагеря не видно, и очень удобно совершать набеги на владения местных.
Петар, житель Суботицы:
Вот здесь, в сене, они у меня спали. Перепрыгивали через забор и без спросу устраивались на ночлег. Побросали свою грязную пластиковую посуду, забирались к животным, яйца воровали из курятника. Это какой-то кошмар.
Петар, говорит, дожился: в мирное время пришлось вешать колючую проволоку на забор. Парник обчистили, утварь поломали. Ложится спать, не зная, не встретит ли утром в доме очередного нелегала.
Петар, житель Суботицы:
Поймите: я ничего не имею против беженцев, жаль, что они должны бежать с родной земли. Но и мы, как граждане страны, должны быть защищены. Мигранты, не стесняясь, показывают неприличные знаки. Недавно моя соседка ехала на велосипеде, а беженец в нее просто плюнул. Мы можем и готовы помочь, но не миллионам же.
Но здесь ждут и уверены, что дождутся. Для убедительности – беременными, глядя на символичные детские рисунки, и заботясь, чтобы хоть отпрыски знали английский. Он еще наверняка пригодится.
Мигрант:
Я бы поехал в Голландию. Это прекрасная страна, у нее есть деньги.