Новости Беларуси. Поводом для следующего репортажа послужил трагический случай, который произошел неделю назад в Витебской области, сообщили в программе «Неделя» на СТВ.
Браконьер застрелил инспектора природоохраны по время рейда. В таких ситуациях обычно говорят «погиб при исполнении служебных обязанностей» или «ценой собственной жизни выполнил профессиональный долг». И такие случаи, к сожалению, не редкость, а чтобы пересчитать опасные для жизни профессии не хватит и пальцев обеих рук.
Еще не прошло недели, как она похоронила отца. Молодого, немногим за сорок, здорового, крепкого папу, который за несколько дней «до» позировал с маленькой внучкой, а накануне гибели словно знал, что нужно прощаться.
Виктория Ларченко, дочь погибшего:
Вечером часто-часто звонил. Позвонил почти всем: матери, друзьям, даже тем, кому давно не звонил. Было странно, но никто не заметил этого. Он жил своей работой. Если какой-то звоночек, даже если в деревне у бабушки, он срывался и ехал. Человек дела и долга. Даже в последний свой день он пошел до конца...
Виктор Осипенко – тот самый егерь, с которым Геннадий Равков отправился в свой последний рейд. Услышав выстрел и заметив неподалеку мужчину с расчехленным оружием, что уже нарушение, инспектор лишь попросил человека с ружьем предъявить документы. То, что произошло дальше, Виктор Иванович, пожалуй, не забудет уже никогда.
Виктор Осипенко, егерь Толочинского охотничьего хозяйства:
Не подходи! Застрелю! И начали убегать. Равков за ним побежал – и здесь выстрел. Дым из куртки, Равков на колени падает, потом лицом вниз… Я подбежал, поднял голову, он уже хрипел...Это уже было все...
Стрелявшим оказался житель ближайшей деревни. Его задержали практически сразу, и коллеги погибшего очень хотели бы задать ему один-единственный вопрос: ради чего?! Ведь наказание, грозившее потенциальному браконьеру, и близко несоизмеримо с выстрелом в безоружного человека.
Олег Бахтин, заместитель начальника Оршанской межрайонной инспекции охраны животного и растительного мира:
Ему светила административная ответственность от 20 до 50 базовых с конфискацией оружия.
Теперь же, если вина будет доказана, подозреваемому грозит наказание вплоть до высшей меры. Побоявшись штрафа, он убил беззащитного инспектора, профессионала, который еще совсем недавно – совпадение – давал интервью нашему телеканалу, человека, который наверняка бы его простил.
Виктория Ларченко, дочь погибшего:
С небес, наверное, смотрит и хочет, чтобы простили. Нельзя так говорить, Бог меня простит, но за папу я хочу, чтобы ему дали максимальное наказание.
Я горжусь им, он герой, не каждый мужчина пошел бы на это. Очень жалко, что его нет.
А тем временем, в сотнях километров не родственники – абсолютно чужие люди, искренне горюют по летчику, ценой собственной жизни спасшему небольшую деревню.
Владимир Яворец, житель деревни Новины:
Пожертвовал жизнью, отвел. Молодой человек, летчик. Жалко очень. Герой, нет его уже.
Три года назад, выполняя плановый полет, СУ-25 начинает стремительно терять высоту. Военный летчик подполковник Николай Гриднев получает команду катапультироваться, но принимает решение потратить секунды ценой в жизнь на то, чтобы отвести самолет от деревни. Если бы многотонный штурмовик упал на село, наверняка не осталось бы ни домов, ни деревьев, да вообще – ничего.
Вера Крамарь, житель деревни Новины:
Жители ходят за грибами и цветочки кладут, благодарят за то, что спас деревню. Кто поплачет, и я, когда за лисичками хожу, и уберу, и поплачу. Жалко молодого человека.
Вера Половинкина и Мария Гринь, жители деревни Новины:
Мы были на улице. Летит самолет, завизжал и бух! – Разбился самолет. Вот в этом месте он упал.
Уцелевшие детали самолета, которые удалось найти, принесли к памятнику погибшему пилоту. О летчике, который фактически повторил подвиг Карвата, местные по сути ничего и не знают. Он не был их братом, приятелем, односельчанином, но гибель Николая Гриднева здесь переживают, как личное горе.
Вера Половинкина и Мария Гринь, жители деревни Новины:
Не жалел себя, повел самолет сюда. Конечно, жалко человека. Герой.
Что такое «не жалел себя» уже на примере своей трагедии рассказывает и Тамара Иосифовна. Многие наверняка помнят страшный пожар на одном из минских заводов в 2010. Ее сын помогал тушить предприятие, он был спасателем. Был…
Тамара Лесик, мама погибшего:
Были предчувствия! Что-то все валилось… А потом приходит мужчина, и говорит: погиб пожарник. Тогда уже мне плохо стало. И дочка звонит, говорит: мама, Вадима нет.
Ему было 32, так беспощадно мало и, вместе с тем, так много для человека, не раз ставившего свою жизнь на более легкую чашу весов.
Тамара Лесик, мама погибшего:
Он эту работу любил, относился с душой. Приходил, рассказал: бомжа из подвала выносил, жалко человека, он же человек.
Тот пожар они тушили вместе с близким другом. Вместе и погибли. А ведь за три дня до трагедии у Вадима родился младший сын. Но счастливый отец его так и не увидел…
Тамара Лесик, мама погибшего:
Говорил, так хочется Сашку посмотреть!
Он мечтал показать сыновьям пожарную часть, свою работу, которую так любил, которой отдал жизнь. Но, по словам мамы погибшего Вадима Лесика, даже зная, сын ни за что не повернул бы назад.
Тамара Лесик, мама погибшего:
(Если бы ваш сын знал, что так закончится, он бы поступил по-другому?) Вы знаете, мне кажется, нет.
Далеко не всегда мы вспоминаем о людях, которые каждый день рискуют, чтобы мы с вами чувствовали себя в безопасности. И еще реже говорим о тех, кто, защищая закон или конкретного человека, погиб и не вернулся домой. И пусть одни заметят: такая уж у них работа, а другие: ведь, к счастью, исключения подобные трагические истории. Но за каждым исключением – семья, страшной горе, но в той же строке – «не мог по-другому».