Певец Денис Клявер в программе «Простые вопросы» с Егором Хрусталёвым.
Денис Ильич, добрый вечер!
Денис Клявер, певец:
Не надо. Без Ильича. Нет, я с уважением, безусловно. Но я, на самом деле, просто Денис. Мне очень приятно, я знаю, что ты с уважением. И сразу на «ты».
Да, хорошо. Но я почему хотел подчеркнуть отчество: имел возможность записывать интервью с Юрием Николаевичем Стояновым.
Денис Клявер:
А. Тогда, однозначно – Денис Ильич. Потому что я же почему так реагирую – мне как-то до сих пор неудобно, что вот как-то ко мне так по-взрослому относятся.
Не молодой человек уже.
Денис Клявер:
Да, безусловно.
Но то, что папино, родное, имя звучит – да, это, безусловно, приятно очень.
И он рассказывал то ли про «Огородный рэп», то ли…
Денис Клявер:
«Огородный рэп», да.
И говорит: «Мы первый раз записали и знаете, кто его нам сводил? Как раз Денис».
Денис Клявер:
Это была моя одна из самых первых аранжировок, которая зазвучала на Центральном телевидении.
Это был, как раз, папа с Юрой – да, «Огородный рэп». Тогда, кстати, стала очень популярной эта штука, тогда ещё Интернета не было. Для меня это была большая честь, сейчас я понимаю. Тогда мне казалось – такая игра.
Денис, я понимаю, что боль, в общем, никогда не утихает. Как я грущу, допустим, по своему отцу. Но, может быть, всё-таки, время прошло и немножко сгладилось. Я поэтому позволю себе такой вопрос: у меня складывалось такое впечатление, что, знаете, как бы, все друзья «Городка», все друзья Вашего отца и все как-то вокруг как будто постарались Вам помочь. Причём, помочь, вот как бы, чуть-чуть даже, может быть, больше, чем Стасу в какой-то ситуации. Вот просто поддержать и словом, и каким-то движением. И как-то Вам было чуть-чуть, чуть-чуть, может быть, попроще после того, как вы разошлись. Я ошибаюсь?
Денис Клявер:
Вы знаете, Вы ошибаетесь. Я могу сказать, что – нет. Однозначно, друзья папины – они ж все артисты, как они могут помочь. Тут, во-первых, мне помощь, по сути, не нужна была. Я просто хочу сказать сразу по поводу папы – я его никуда не отпускал. И, причём, это мама, кстати, также. Наверное, может быть, из-за этого у меня нет опустошения. Потому что он постоянно со мной – телефона у меня с собой нет – даже на иконке телефона у меня всегда отец.
Более того, номер телефона, который остался у мамы – он так и подписан: «Папа, МТС».
Это, мне кажется, так нельзя – взять… Ну как – человек всегда был, существовал для меня больше на каком-то метафизическом пространстве, нежели физиологическом, потому что видел я его редко. И мы, наверное, за это время научились общаться как-то вот в другом пространстве, по ощущениям. Просто, когда отец ушёл, так совпало, да, что у меня начался сольный путь. И вот я думаю, что из всех друзей мне больше папа помогал. Я это ощутил очень сильно, у меня сразу сложились все паззлы, сразу началось, сразу всё заиграло, сразу появились новые съёмки.
Потому что отец всегда волновался, как нормальный еврейский папа, за своё чадо.
И тут он оказался наверху, возле режиссёрского пульта и вот все ручки в его руках, и, наконец-то, он может создать полную комфортную обстановку для своего любимого сына.
Вы знаете, для нас в Минске было колоссальным событием то, что именно здесь был поставлен мюзикл «Пророк». Потому что для всех Илья Олейников открылся, как удивительно одарённый композитор, потому что с этой стороны его никак не представляли. Вообще, Вы то, как он писал музыку, видели? Наблюдали в детстве, в семье, как это происходило?
Денис Клявер:
Конечно. Я могу сказать, что, наверное, благодаря тому, что я что-то делаю в музыке – это, в первую очередь, отец. Потому что я же с рождения – у нас же стояло пианино в моей комнате. Когда в сознательном возрасте мы переехали в первую более-менее приличную двухкомнатную квартиру, где у меня была отдельная комната. У меня стояло там фортепиано, на котором я занимался в музыкальной школе, и папа там писал песни. И мама, кстати, писала песни. Для меня, как раз показатель грамотности, не показатель талантливости творца. Потому что, ну, странно…
Ну, примеров много.
Денис Клявер:
Да. Но мне кажется, люди от Бога – им, как раз, не нужны какие-то уже догмы. Как художника странно учить рисовать и потом восхищаться его картинами, которые он уже у кого-то скопировал, потому что его чему-то научили. То же самое – отец. В детстве какие-то азы получил, и у папы, вообще, богатая гармония. Очень красивые, какие-то такие фантастические переходы. И очень красиво, очень богато. Не могу сказать, я не помню, чтоб он был каким-то меломаном.
Он, по сути, не сильно слушал музыку, хотя у нас были какие-то пластинки, понятно, с детства.
Но вот так, чтобы он ими прямо увлекался... Вообще, он был какой-то ретранслятор от Бога, реально. Он ретранслировал всё это, через него посылали. Он не играл, он жил.
Знаете, считается, что мы иногда стараемся повторить судьбу своих родителей. Иногда получается всё наоборот или вопреки тому, что повторяем. У Вас, наверное, не схожие судьбы со своим отцом, у вас достаточно много браков. Это так уж получается, что стало предметом обсуждения в «жёлтой» прессе, достаточно много…
Денис Клявер:
Видимо, из-за этого так оно и было. И, главное, что нас всех это устраивает в данной ситуации.
Но у Вас, наверное, нет такого контакта со своими детьми, какой у Вас складывался с отцом?
Денис Клявер:
Нет.
Я могу сказать, во-первых, у папы, у нас, на самом деле, с ним очень похожие судьбы.
Просто мы как-то немножко больше реализовались – он с одной стороны, а я пока в другой. Единственный момент нас отличает – да, количество детей. Причём, когда родители праздновали 30-летие их свадьбы, их совместной жизни. Мы с мамой уже даже: «Ну, давай, колись. Ну, где-то же должен быть брат или сестра». Мама говорит: «Да я – ради Бога. Пожалуйста». Да в шутку. Он говорит: «Нет, да никого нет». И даже мы как-то вот пожалели. Мне кажется, дети ж появляются не просто так, они появляются, когда у людей появляются какие-то отношения, они, наверное, для чего-то существуют.
В моей ситуации – слава Богу, у меня трое детей, замечательных, я их всех обожаю.
Если возвращаться к папочке, спасибо, что Вы затронули тему «Пророка», потому что для меня, для моей мамы – это очень важный проект. Там, как раз, была самая главная составляющая – потрясающая музыка. Великолепное либретто.
Очень неожиданная музыка.
Денис Клявер:
Папа, вообще, был очень глубокий человек, глубокий композитор.
И, я говорю, настолько разноплановый, разнообразный. И его гармония… Может быть, поэтому он не совсем успел самореализоваться, как композитор, потому что не мог подстроиться чуть-чуть под советскую эстраду. Хотя там тоже прекрасные песни были, но немножко отличались. И он полностью себя посвятил актёрской профессии. С другой стороны, слава Богу, потому что у нас у всех был, есть такой великолепный артист.
Давайте о Вашем творчестве. Посмотрите, ну вот прекрасный развесёлый дуэт. Особенно, когда вы начинали, и я имел счастье записывать интервью… Ну, это была просто умора. Какой-то бесконечный хохот. Вы были два таких озорника и вот в какой-то момент…
Денис Клявер:
Озорники выросли.
Озорники выросли. Стас пошёл своей дорогой, и он стал таким элегантно стареющим озорником. А Денис, на мой взгляд, выбрал такой романтический путь: «Любовь живёт 3 года», «Ты же не такая, как все». Вы сами обозначали себе пути, там: «Я останусь таким, ты будешь таким»? Сидели, обсуждали?
Денис Клявер:
Вы знаете, просто получилось так, что Вы очень хорошо заметили: каждый пошёл своей дорогой, видимо, из-за этого и возник какой-то, по сути, конфликт. То, что мы поняли, что, наверное, нам уже больше вдвоём сложно делать что-то одно.
Успех коллектива «Чай вдвоём» в этом и заключался – что мы два совершенно разных человека.
Мы, в принципе, с ним глобально очень похожи. Просто он – более эксцентричный, я – более романтичный. И, когда вот эти две половины за это время – почти 18 лет – выросли, стали уже профессиональными артистами. Профессиональными – не в плане, что я о себе вещаю. За выслугу лет, будем так говорить. То уже научились уверенно стоять на двух ногах и, по сути, в конце концов, внутреннее эго, видимо, стало… И, вообще, это более, чем закономерно. Нежели мы, если б сейчас до сих пор существовали.
Ну, сложно представить взрослый дуэт – ребята чуть-чуть за 40. Как вы вдвоём выглядите.
Денис Клявер:
17 лет – это, вообще, я считаю…
Слушайте, а вы же пережили, наверное, немало подозрений, намёков в том, что вы, так сказать…
Денис Клявер:
Ну да. Было. Ну, мы даже не переживали. Мне кажется, кто был в этом уверен, так и остался. А те, кому ни когда в жизни не приходила идея эта в голову, в принципе, никогда об этом не думал. Ну да, это я сейчас понимаю, но тогда, когда мы только появились, даже таких намёков не было, по ощущениям. В общем, возвращаясь к нашей истории, каждый сейчас занимается своим делом.
Я, по сути, продолжил творчество «Чай вдвоём», такое некое романтичное, но чуть более повзрослей, побрутальней.
Стас стал хулиганить.
Денис Клявер:
А Стас стал хулиганить. У него это тоже здорово получается и находит замечательный отклик. И это прекрасно, нам нечего делить, слава Богу. У нас, я могу сказать сразу, совершенно нормальные отношения. Такие выжившие из себя. Потому что, когда – как супружеская пара, я называю – когда люди прожили так долго, иногда уже поговорить не о чем, потому что неинтересно.
Денис, тогда о тех песнях, которые Вы сейчас поёте, темы, которые выбираете. Ну вот Фредерик Бегбедер «Любовь живёт 3 года».
Денис Клявер:
Да.
Понятно, что одно дело – донести историю для зрителя. А другое дело – посмотреть на себя, на свою собственную мужскую историю. Каждый раз веришь, что всё это на всю жизнь и потом проходит время – и всё заканчивается. Вы верите в эти три года?
Денис Клявер:
Ну, вообще, я, как бы, там, в своей песне развенчиваю вот эту формулу, которая существует из уст господина Бегбедера – что любовь живёт три года. Я так, как бы считаю. Но я, как человек, который прочёл сегодня – завтра забыл, я этого не помню. Мне как-то раз сказали, что он уже в финале, как раз, развенчал всю эту тему, сказал, что да, это, вообще. Но, по сути, он прав.
И я думаю, что, если говорить с точки зрения физиологии, привычки – любовь живёт, наверное, где-то около трёх лет.
Дальше, если не вступают уже психологические факторы: уважение, любовь... Когда люди уже пытаются сохранить свои чувства, потому что они понимают, что рядом с ними живёт вторая половина – человек, с которым на 300% комфортно, и все вот эти мелочи. Как раз там песня, которая сегодня пелась, называется «Начнём сначала». Мелочи, которые у нас возникают, из-за которых мы порой ссоримся, совершаем дикие ошибки, разбегаемся, ничего не стоят относительно того счастья, которое есть в наших руках.
Но просто момент накипел или какая-то «бытовуха» – надо уметь перезагрузить отношения вовремя.
Мне интересно об этом петь, мне интересно петь об отношениях между мужчиной и женщиной, потому что они, на самом деле, очень многогранные. И порой я даже сам вот нахожу какую-то тему, её описываю, о ней пою и потом начинаю сам себя анализировать, и сам себя настраивать в эту сторону, что – написать-то написал, спеть-то спел, а сам-то тоже, будь любезен, следуй примеру. Я, как такой аналитик, как человек, наблюдающий со стороны, ищу новые поводы для песен, по-хорошему. Можно поставить любую, у меня там два диска уже вышло сольных, в принципе, это всё не о дождике и не о звёздах на небе, а о каких-то конкретных ситуациях в жизни каждого человека.
Мне интересно быть услышанным каждым, а не там в каком-то очень узком кругу.
Денис, спасибо за Ваше время, за Ваш визит в Минск, потому что, в общем, для Минска Ваша семья, ваша фамилия значат очень много.
Денис Клявер:
Для меня это – большая честь, потому что это – великолепный город, вообще, очень великая страна.
Я с уважением отношусь, очень приятно приезжать к вам, чувствовать себя в каком-то состоянии комфорта, честно.