Выборы в Беларуси пройдут на фоне сложной внешней обстановки. Дата начала кампании пока неизвестна, но очевидно, что мирный процесс по Украине отложен на неопределенный срок, а США сделали ставку на ассиметричные действия – нападение на российскую территорию, воздушные провокации против Беларуси и работу с эмигрантскими центрами в Вильнюсе и Варшаве.
О возможных сценариях белорусских выборов в материале Андрея Лазуткина.
Андрей Лазуткин, политолог:
Сеть СМИ, которая вынесена заграницу, работает по проектному принципу. Чтобы отработать крупную тему, тем более избирательную кампанию, нужны деньги. Но тут у них две проблемы. Бюджетный год, а значит, и все расходы по Восточной Европе для американцев начнутся хорошо если в январе. Никому не ясно, какая будет расстановка сил в Сенате, Конгрессе, Белом доме. Новый состав будет выделять деньги под себя и свою сеть, которая может их освоить. А действующий состав не будет вливать никакие средства до конца года, потому что Беларусь не является фактором американских выборов.
Вторая проблема вытекает из первой – это однопартийность нашей оппозиции. Так сложилось, что и украинское гражданское общество, и наши беглые процентов на 80 % ориентированы на Демпартию. Это касается и СМИ, и активистов, и всякого рода коалиций. Пока Демпартия у власти, они получают бонусы, например, встречи с Байденом в коридоре, но если власть в США меняется, то слетает вся верхушка. То есть они подходят к выборам в условиях, когда шефам нет смысла ими заниматься, потому что плоды демократов могут пожать республиканцы.
Андрей Лазуткин:
Еще 20 % берут деньги у Евросоюза. Раньше это были разные формы программ мягкой силы – главной считалось «Восточное партнерство», но сегодня европейцы действуют максимально грубо, как с Венесуэлой: признали второе правительство и пытаются осваивать на нем какие-то программы помощи. Но это, скорее, про коррупцию, а не про реальное влияние.
Раньше деньги на белорусских выборах осваивались через легальную работу – независимое наблюдение, сбор нарушений, миссию ОБСЕ, мониторинг СМИ, оплату штрафов, юрконсультации, оплату штабов кандидатов, поездок, бумаги, проживания, изготовления флагов, маек, соцопросы, аналитику – но все это теперь невозможно распилить и отмыть, потому что актив сидит в Варшаве. С одной стороны, это хорошо, но с другой – для них не остается никакого сценария выборов, кроме радикального. Можно заметить, что все внешние формы работы сегодня замыкаются на Украине. Раньше нам рассказывали, что Лукашенко – диктатор, а теперь говорят, что самостоятельной власти нет, страну контролирует Россия. Раньше шла информационная война против силовиков, а теперь их интересует только «Вагнер», российская группировка войск, белорусский ВПК и заказы для России.
Андрей Лазуткин:
Громкой темой стали беспилотники. Нам рассказывают, что русские таким образом скрыто на нас напали и втягивают войну. Кроме того, идет постоянная подсветка воюющих в Украине формирований. То есть любую внутреннюю тему в Беларуси пытаются пристегнуть к военному конфликту.
Это палка о двух концах. Если бы начались мирные переговоры (например, по желанию Трампа), у оппозиции рухнула бы вся информационная картина. Выборы бы проходили с нашей мирной повесткой, которую изначально предлагал Президент, в то время как они 2 года наигрывали на войну с Россией. Но, увы, до конца года, наоборот, ожидается эскалация, поэтому выборов в привычном понимании – с протестными кандидатами, программами и акциями – скорее всего, не будет. Ожидается чисто военная повестка, которая просто будет календарно совпадать с выборами.
Андрей Лазуткин:
Первое – это беспилотники; Украина показала, что не соблюдает договоренности и готова вторгаться в наше воздушное пространство. Второе – накопление у нашей границы военной группировки без какой-то внятной цели. Это тоже фактор эскалации, хотя происходить может что угодно, например, группировку собирают у нашей границы, пугают, а потом проводят ротацию в Курскую область. Но армия все равно будет реагировать и задействовать силы, которые возможно нужнее на северо-западе.
Отсюда четвертый военный фактор – это Польша. Там сейчас стихийное бедствие, наводнение, страна получила огромный ущерб и до конца года полякам будет не до Беларуси, там проблем на 2-3 миллиарда долларов. Но в целом ведется системная работа, чтобы быстро перебрасывать на нашу границу войска под видом борьбы с беженцами, и строится единая автодорога от Белостока и вплоть до западной Украины. Что выглядит странно: одной рукой они запрещают транзит белорусских грузов, а другой – строят дороги в местах, где пассажирский и грузовой поток будет перекрыт. Выглядит, как чисто военные приготовления.
Андрей Лазуткин:
Пятый фактор – терроризм. У нас с Россией общее пространство, где за последние годы легализовано около 3 миллионов украинцев с новых территорий. Среди них есть люди, которые выполняют поручения украинских спецслужб, а есть и новая угроза – это якобы исламский терроризм, который маскируется под ИГИЛ, но представляет собой новые формы работы запада через Украину и Среднюю Азию. Был пример теракта в Крокус-Сити, который произошел через неделю после российских выборов, но, видимо, планировался в день выборов – это тоже пример дестабилизации.
Шестой фактор – диверсионная деятельность. То, что изначально не получилось реализовать в Белгородской области, но получилось в Курской – когда действует несколько эшелонов, разведка, силы специальных операций, их прикрывают ПВО и HIMARS, а затем идет плохо обученный пехотный компонент, который оставляют заполнять позиции в лесопосадках, в один конец. Зеленский на Генассамблее ООН заявил, что Курскую операцию они будут продолжать, то есть во время наших выборов на территории России будет оставаться очаг.
По сути, это модель нападения на Беларусь, и так в XXI веке выглядит военная интервенция. Это уже не бросок на Москву, как в 1941-м, а постоянная точка напряжения, чтобы отвлекать ресурсы и держать эскалацию в определенном коридоре, но без ядерного ответа.
Подробности в сюжете.
