Андрей Лазуткин анализирует ситуацию, связанную с крушением вертолета президента Ирана Эбрахима Раиси. Мировые СМИ выдвигают целый ряд версий: случайность, техническая неисправность и даже покушение.
О том, как инцидент повлияет на ситуацию на Ближнем Востоке – «Занимательная политология» в программе Новости «24 часа» на СТВ.
Андрей Лазуткин, политолог:
Официальная версия, которую дает Иран, – плохая погода. Но надо понимать, что это закрытая страна, которая полностью контролирует внутреннюю информацию. И речь не о том, что было на самом деле, а о том, как структура власти (уже без Раиси) готова ответить на инцидент. Если предварительно причиной назвали погоду, а не теракт, значит, никаких ответных мер не будет, хотя следствие явно не завершено.
Так или иначе внутри Ирана произойдет перегруппировка сил и, вероятно, смена внешней политики. В чем заинтересованы как внешние, так и внутренние игроки. И если бы Иран сейчас официально заявил, что произошла диверсия, это бы бросило тень на нового человека, который станет президентом. Если это сделал враг, получается, у врага есть внутренний пособник либо он хотел сделать так, чтобы именно этот человек пришел на место Раиси.
При этом удивительно, что западные СМИ говорят о том, что смерть президента Ирана никак не изменит устойчивость иранской власти. Для сравнения, про нашего Президента и Владимира Путина они постоянно рассказывают про якобы болезни, слабость, следят, кто как двигается и что говорит, потому что, по их версии, без наших лидеров система развалится и наступит победа Украины.
Про Иран они такого не говорят: что Раиси убит – и это победа демократии. Сообщения от американцев очень сдержанные. Понятно, что Иран – это закрытая военно-религиозная система, ее сложно поменять, но их задача в том, чтобы поменять иранскую внешнюю политику. Сегодня эта внешняя политика максимально антизападная за 10 лет, да еще в коалиции с Китаем и Россией. И в нормальных отношениях с Турцией и Саудовской Аравией, которые раньше считались заклятыми врагами, и с перспективой получить ядерное оружие. Для американцев это все как страшный сон.
Андрей Лазуткин:
Более того, так совпало, что за четыре дня до катастрофы проходили ирано-американские переговоры через посредников в Омане. Обсуждали отказ от атак на Ближнем Востоке, после чего Джейк Салливан, а сегодня это ключевая фигура в американской политике, заявил, что договориться не получилось и что Иран представляет угрозу. И тут же разбивается вертолет с иранским президентом.
Но, скорее всего, по вертолету будет нейтральная версия, которая всех устроит. Например, британцы сразу написали о том, что в Иране старый парк вертолетов, значит, была поломка, а виновата власть, которая подставила страну под санкции. О том, что это мог быть Израиль, британцы, американцы или какие-то группировки, связанные с Саудовской Аравией, они даже не упоминают, как будто речь о самой обычной нейтральной стране. Но это же борт номер один, его должны обслуживать идеально, тем более вертолет американский, запчасти к нему можно найти.
Понятно, мог быть туман, ошибка пилота. Но, для сравнения, когда в Смоленске 15 лет назад, тоже на старом самолете Ту-154 и тоже в тумане, и тоже по ошибке пилота разбилось польское правительство, Запад и сами поляки отказались верить в российское расследование. До сих пор в Польше на уровне парламента говорят, что самолет сбили русские. Так и внутри Ирана, какой бы ни была официальная версия, люди будут подозревать умысел. Слишком удобный момент и слишком высокая фигура ликвидирована. Говорят о том, что это был возможный преемник, плюс вместе с ним погиб министр иностранных дел, вторая по важности для Запада фигура, которая создавала и поддерживала нормальные отношения с Саудовской Аравией, Турцией, Китаем и Россией.
Андрей Лазуткин:
На кого еще катастрофа бросает тень? На Азербайджан. Между странами были сложные отношения, два года назад в приграничной провинции Ирана Западный Азербайджан шли бои с сепаратистами, захваты зданий и применялась техника, пока в столице Ирана разворачивалась цветная революция. Понятно, что в этой провинции осталась какая-то внешняя агентура, о чем известно властям. Кроме того, смерть президента в закрытой стране, где редко бывают иностранные делегации, создает самую простую версию, что виноват Азербайджан, который дал информацию о встрече (кто, куда и на чем летит), а тот, кто организовал катастрофу (если допустить, что это не случайность), должен создать такую легенду, которую сложно подтвердить или опровергнуть, но которая бы ухудшила отношения между странами.
А кто в теории мог быть информирован о президентском визите в определенную местность? Это британцы, это турки, которые, опять же, связаны с британцами, а через них – Израиль и США. Поэтому можно заметить, что ключевые страны сразу после катастрофы – Турция, Азербайджан, Саудовская Аравия, у которых отношения с Ираном были сложными, – выразили соболезнования и предложили помощь. Это не отношения между людьми, где сочувствуют горю просто так, это политика, и эти страны явно не хотят, чтобы Иран думал, что они организовали ликвидацию. А вот Россия отреагировала максимально внимательно, посла Ирана пригласили на высший уровень для консультаций с Путиным и всем российским силовым блоком. Это говорит о том, что русские не верят ни в какую погоду и ожидают, скажем так, любых последствий.
Может ли в регионе начаться война? А вот это как раз зависит от России, а конкретно – от того, кто будет контролировать военное пространство Армении. Страна имеет единственный открытый для Ирана сухопутный коридор, через который Россия могла бы снабжать Иран помощью в случае войны. А сейчас из Армении как раз хотят вывести российские военные базы и поставить натовских миротворцев. Понятно, что их задачей будет блокировать или как минимум отслеживать помощь Ирану.
Андрей Лазуткин:
Поэтому надо понимать, как ситуацию видят Владимир Путин и Александр Лукашенко. Сейчас Россия обеспечила себе превосходство в СВО, которое Запад может сорвать какими-то асимметричными действиями. В военном плане это может быть провокация в отношении Калининграда, против Беларуси, десант в Херсоне, нападение на Белгород, высадка в Севастополе, ввод западных войск – для этого так подробно отрабатывали сценарии с ядерным оружием. Второй вариант – это терроризм. Нападение в Подмосковье уже было. Где гарантия, что оно не повторится?
И третий вариант – создать проблемы в сфере российского влияния на Кавказе: в Армении, Грузии, где сейчас происходят беспорядки. Ко всему этому добавляется сначала покушение на премьера Словакии, а затем смерть иранского президента и министра иностранных дел. В политике нет доверчивых людей, и лидеры должны всегда думать самое худшее – что это звенья одной цепи.
Плюс надо понимать, что в отношении Ирана сейчас работает, по сути, та же стратегия, что и против России. Сначала их и нас два года качали цветной революцией, но не получилось. Теперь надо все время показывать нашу слабость для остальных незападных игроков – Турции, Китая, Саудовской Аравии.
Смотрите, вас унизили, обстреляли посольство, убили президента, вы ничего не можете сделать в секторе Газа, вы слабые. И это рассчитано на консервативную группу внутри Ирана, которая должна требовать более жестких мир, примерно как в России был мятеж Пригожина.
Андрей Лазуткин:
Запад явно учел и изучил опыт мятежа, и постоянное внешнее унижение, «рассерженные патриоты» – для них это новый метод борьбы с теми системами, где либерализм и цветные революции уже не имеют никакого влияния в народе, типа России, Ирана и ряда других стран. Можно вспомнить, как Китай унизили визитом Пелоси на Тайвань – все это придумывают одни и те же люди.
Поэтому Иран на Ближнем Востоке и Россия в СВО все время вынуждены принимать решения, которые выглядят половинчатыми. Если вы говорите, что у вас убили президента либо совершили теракт на 130 жертв, убили генералитет прямо в посольстве, взорвали Крымский мост, ударили по куполу Кремля, простые люди думают, что вы должны объявить войну либо ликвидировать руководителя другой страны, либо ударить ядерным оружием.
А когда вы этого не делаете, западные СМИ начинают нашептывать о вашей слабости, а внутри власти, да и в народе постепенно оформляется группа, которая считает руководство уставшим, старым, нерешительным, не знающим реальной обстановки. И так можно создать противоречия даже в закрытой системе типа Ирана и Китая, на которую вы не можете влиять войной или санкциями. Как говорится, разделяй и властвуй.
А с вами был Андрей Лазуткин и выпуск «Занимательной политологии».
