Весь день в телеэфире 19 августа 1991-го оно – «Лебединое озеро». Такой, ничего хорошего не обещающий, репертуар был знаком зрителям. Шедевр Чайковского уже не раз звучал в дни скорби по очередному почившему генсеку. Но то, что в этот день в Москве развернулась трагедия куда масштабнее и с куда более далеко идущими последствиями, мало кто знал. И уж тем более не понимал, что все это – прощальная песня самой большой страны в мире. А заодно и тревожная увертюра к новой, непонятной и никому не ведомой жизни.
Алексей Авдонин, политический аналитик:
Лукашенко на тот момент прекрасно осознавал, что если мы не остановим обрушение экономики, не обеспечим людей работой, заработной платой, продовольствием, не уберем дефицит, карточную систему, не уберем организованную преступность, то в этом случае мы потеряем и свой народ, и потеряем свою страну. Мало того, мы могли бы стать очень легкой жертвой для стран Запада. И когда говорят о том, что Лукашенко отвел от пропасти, он в действительности отвел нас от страшнейшего будущего.