Александр Головин, актёр театра и кино в программе «Простые вопросы» с Егором Хрусталёвым.
Александр Павлович, добрый вечер!
Александр Головин, актёр театра и кино:
Ничего себе. Можно просто Саша. Здравствуйте.
Снова, благодаря Вам, становится актуальным вопрос: сноубордисты или лыжники? Вы-то сами, вообще, на горку взбираетесь?
Александр Головин:
Да, я обожаю сноуборд. Обожаю горы, обожаю зимушку.
Потому что родился я в пятницу, 13-го, в Старый Новый год.
Поэтому закалённый, потому что родился зимой. С хорошим, скажу, здоровьем, которое мне подарили родители. Обожаю горы, у меня даже больше любовь к горам, чем к морю.
Слушайте, но это, наверное, история, которая происходит с некоторыми актёрами. Вот, когда есть роль, из-за которой будут, как Раневскую: «Муля», – говорили всю жизнь. Так, наверное, везде, где Вы оказываетесь, Вы попадаете, скорее всего, в историю сноубордистов и лыжников? Потому что, даже сейчас, до того, как мы включили запись, уже пошутили по этому поводу: только сноубордисты едят жёлтый снег.
Александр Головин:
Да, но я слышал это только что про лыжников, поэтому был тут маленький спор.
Я представляю, как Вы на подъёмнике поднимаетесь, и вот с Вами садятся рядом, и начинается.
Александр Головин:
Вот именно в горах происходит вот эта ситуация. Катаешься без шапки–«бородач», который тебя закрывает. Стоит тебе только открыть свою физиономию и тебя начинают узнавать, особенно лыжники, которым не нравится, что сноубордисты круче. И начинают всё время с тобой гоняться, финтить.
Но Вы на сноуборде катаетесь?
Александр Головин:
На сноуборде.
Я люблю на сноуборде, потому что в детстве, когда я учился в школе, среди школ я бегал самый быстрый на лыжах.
Понятно, и с горки периодически на этих обычных лыжах поскакал-прыгал. Мне показалось это уже скучным, поэтому хотелось что-то новое. Я покатался на скейтборде, потом освоил сноуборд, сейчас летом, по возможности, катаюсь на вейке.
Пятые «Ёлки» – это снова история с тем, что Вы катаетесь.
Александр Головин:
То, что мы до сих пор в прикиде сноубордиста и показываем то, что мы до сих пор катаемся и спорим, кто из нас круче – это остаётся.
Но история у нас в пятых «Ёлках» чуть-чуть о другом.
Всё-таки, у нас появились дамы. И этих дам – мы чуть-чуть забываем про них. Как всегда, потому что мы очень легкомысленные, ветреные парни. Ёлку, мы начинаем искать ёлку по всему городу. Мы находим деньги и с нами случаются всякие истории, когда деньги пропадают, мы приходим к тому, что нам нужно ёлку украсть. И вот, как мы её крадём, в этом, мне кажется, гэке будет смешно.
Вас очень часто спрашивали о том, насколько вы похожи на своего героя из «Кадетства» и «Кремлёвских курсантов». Вы говорили, что практически такой же. Но, насколько я понимаю, Вы, всё-таки, в «Кремлёвских курсантах» и в «Кадетстве» более серьёзны, чем сноубордист. Или похожие истории?
Александр Головин:
Ну, конечно же, это разные. И в «Сволочах» можно посмотреть. Стараюсь меняться. Просто эти парни молодые: в «Кадетстве» герой Макаров вначале был большим хулиганом, если Вы помните, а только потом он уже стал исправляться.
Ну, всё-таки, погоны, форма.
Александр Головин:
А здесь, всё-таки, парни наши очень ветреные. Они чем-то мне напоминают «Тупой и ещё тупее». Нам весело играть. Это правда.
Мы на кастинге познакомились с Сашей Домогаровым, и так вот нас утвердили.
И встречаемся – думают, что мы дружим, часто видимся – нет, мы встречаемся только на «Ёлках», на премьерах и получаем от этого удовольствие.
Александр Павлович, вопрос о фильме «Сволочи». Удивительный фильм, очень особенная история и, овеянная даже отчасти флёром такого скандала. Потому что, насколько мне известно, Меньшов отказался вручать премию MTV, сказал, что это позорит наш народ. Как Вы относитесь к этому кино?
Александр Головин:
Честно сказать, нам не стыдно за наш фильм. Это – самое главное. То, что там работали дети, несовершеннолетние – хотя бы к этому можно было отнестись как-то по-другому, лояльней, на мой взгляд, мне так показалось на тот момент.
Потому что нам было больно, всем ребятам, конечно же, видеть и слышать такой поступок.
Но, повторюсь, опять же – нам не стыдно за наш фильм, потому что мы работали честно. Вот и всё.
История ребят таких, вообще, на пределе, на надломе. Такую судьбу пережить в наши времена, наверняка, непросто. Что помогало сделать вот такую, как бы, сломанную судьбу? Подсказывали режиссёры?
Александр Головин:
Да. Очень хороший режиссёр.
Ещё и партнёры взрослые там тоже.
Александр Головин:
Партнёры. Очень была хорошая подготовка, были учителя, были люди, которые, так сказать, «по фене ботают» и которые, в принципе, давали нам возможность очень много шалить. Это сейчас уже анализирую.
Ну, шалить-то ладно, но вот эти замашки приблатнённые.
Александр Головин:
Годы тренировок, так сказать. Были репетиции, да. Были специально обученные люди, которые нас учили.
Несколько призов этот фильм получил. Именно, как раз вот премия MTV: Вы стали «Прорывом года», благодаря тому фильму, более того, это «Лучшая экшн-сцена». Вы участвовали вот в этих боевых историях или это, всё-таки, делали тоже специально обученные люди?
Александр Головин:
Это делали специально обученные люди, но, если Вы помните, мы с Тяпой там не принимаем участия. Я его, как раз, держу и говорю: «Не лезь на рожон. Это – каша, в которой не нужно участвовать просто». Драку эту снимали три дня. Казалось бы, сцена очень страшная, двадцатисекундная, может, пятнадцати, десяти – очень быстрая. Снимали её три дня – очень долго. Мы по правде рубились там. Побежали ребята из массовки, говорили: «Что вы – актёры? Сейчас мы вам покажем». И актёры наши тоже говорили: «Чего? Сейчас мы вам тоже покажем».
И реально при драках выносили людей на носилках и говорили: «Вот, солнечный удар. Парень вот перегрелся».
А, на самом деле, ему неплохо ввалили.
Насколько я знаю из Ваших интервью, вот все эти экшн-сцены для Вас пустяки по сравнению с любовными сценами, которые выпадали в Вашей актёрской истории. Это – сложнее всего, да?
Александр Головин:
Любовные сцены… Раньше, в «Кадетстве» – я, вообще, не любил ещё никого никогда. Я уже полюбил, но на тот момент я, так честно, этого чувства ещё не испытывал.
Что-то вы как-то запоздали. Я записывал много интервью, некоторые говорят: «Первый раз это со мной произошло в 4 года».
Александр Головин:
Ну, прямо, чтобы я осознал это, чтобы это, действительно, была любовь, наверное, такая – наверное, только сейчас, недавно.
Да? Слушайте. И кто ж это? Как это угораздило-то Вас?
Александр Головин:
Вот эти всё время перелёты, думание не о том, сценарии, а потом: «О! Любовь-то – вот она была!»
К стюардессе, наверное, да?
Александр Головин:
Нет, конечно. Но вернёмся – о любовных сценах. Опять же: спасибо партнёрам. Всё зависит от режиссёра и от партнёрши, конечно же, если это – любовь.
Ну, любовь бывает разная – к другу может быть любовь.
Но да – партнёрша очень важно, чтобы была очень хорошая, и чтобы вы, действительно, друг другу помогали.
Александр Павлович, ну вот, посмотрите, такая история – насколько я понимаю, Вы же нигде не обучались актёрскому мастерству? Но, понятно, что это происходит. Любая профессия складывается из того больше всего, если ты уже в профессии находишься: подсматриваешь, следишь, слушаешь советы. Вы много смотрите, скажем, американского кино? Или нашего кино? За кем Вы подсматриваете? Кто Вам больше всего нравится?
Александр Головин:
За всеми подсматриваю. Не могу сказать, что прямо мне вот нравится… Я очень уважаю, Царствие ему небесное, Андрей Панин. Я на площадке очень любил за ним наблюдать, просто смотрел. На Андрея Краско, Царствие ему небесное, – как они работают.
Это, как раз Ваши оба партнёра из фильма «Сволочи».
Александр Головин:
Да. Я очень спокойненько, просто смотрел, как человек детально прорабатывает эту сцену: про себя, пройдёт – вот какие-то такие моменты. Вот смотрел и пытался запоминать.
А вот есть такой момент: Вы смотрите какой-нибудь современный сериал, не обязательно отечественного производства, западный, или кино, художественный фильм и вот у Вас такое ощущение чуда – Вы не понимаете, как это человек сделал, как это произошло?
Александр Головин:
Да. Вот мне очень понравился последний сериал «Острые козырьки» и я очень жду сейчас четвёртого сезона.
Мне кажется, что очень стильные саундтреки, костюмы, герои.
Главный герой Вам больше всего симпатичен?
Александр Головин:
Да. Но он мне был, в том-то и дело, что несимпатичен. Но в этом сериале я его полюбил. Вот это интересно, когда персонаж для тебя, человек вот так меняется – мне нравится такой стиль.
Давайте отмотаем ещё немножко и вот такая история: Вы удивительный кульбит сделали, который удаётся далеко не всем – стать успешным детски актёром, успешным ребёнком, «золотым мальчиком» и потом не сломаться и перейти во взрослую карьеру. Значительно больше примеров можно привести, когда в детстве всё и закончилось. Знаете, эти статьи: «Где наши детские кумиры?» Что произошло? Знаете, то, что видно из Ваших интервью или из материалов, которые пишут о Вас – вот, нет, человек собрался сам, взял судьбу в свои руки. А как Вы сами себе отвечаете?
Александр Головин:
Ближе к семье.
Держаться ближе к семье.
Папа с мамой. Слушать. Тебя же, в принципе, родители понимают, что хвалить тебя не нужно, лучше тебя или чуть-чуть поругать где-то, или найти какой-то, чтоб ты отвлёкся, по быту какому-то что. Не забывай там снег почистить…
Александр Павлович, так я понимаю, может быть, и ключик в этом. В том, что дети ломались, когда их захваливали. А вот Вас не очень хвалили.
Александр Головин:
Может быть.
У вас же отец – военный, лётчик.
Александр Головин:
Да, лётчик. И у меня очень хорошие взрослые друзья – и актёры уже состоявшиеся, которые тоже не давали мне где-то там летать. Нет, нужно каждый раз доказывать в актёрстве. Раз ты сделал что-то хорошее, второй раз тебе придётся так же сделать что-то хорошее, чтобы тебе зритель так же дальше верил.
Поэтому – чего тут «звездить»?
Ну, «позвезди» ты пять минут, там дома с девушкой, дальше – будь человеком и делай своё дело.
Вот интересно, Вам помогли родители, а вот, в каком возрасте, по-Вашему, надо вот эту пуповину отрывать – перестать жить с родителями, близко общаться, слушать советы? Когда Вы это сделали?
Александр Головин:
Да нет, до сих пор, представляете, живу с родителями, с мамой, с папой и очень люблю их.
Потому что девушки у меня нет пока.
Мама Вас в Минск собирала – она проверила, как Вы одевались?
Александр Головин:
Нет, ну, собираюсь я сам, конечно. Но мама до сих пор всегда переживает, звонит, спрашивает, как у меня дела, всё ли у меня хорошо, покормили ли меня.
А вот с девушкой, в которую Вы влюбились, с мамой познакомили уже?
Александр Головин:
Вы знаете, я не хочу говорить пока о своей второй половинке, потому что её нет, на самом деле. Я влюбился…
Но она об этом не знает?
Александр Головин:
Пусть будет так.
Вы совершенно случайным образом попали на кастинг в школу-студию или студию моды Славы Зайцева, вместе пошли со своей старшей сестрой. Мне интересно – ну, попали Вы, а что Вы там делали? Вы демонстрировали детскую одежду?
Александр Головин:
Вы знаете, педагог по актёрскому мастерству Андрей Александрович Белкин, я его очень люблю и до сих пор с ним общаюсь, замечательный человек, он мне сразу понравился и я понял, что он… Давали задания нам: вот под фонограмму нужно спеть. Тебе – Лолиту, тебе – Пугачёву. И на меня смотрит. Я думаю: «Отпетые мошенники»-«Отпетые мошенники». Сейчас я сделаю!» Он такой: «Филипп Киркоров!»
А я Филиппа Киркорова «терпеть ненавидел» – на тот период.
Сейчас я слушаю, мне нравятся какие-то песни, я уже повзрослел. Но на тот момент это – категорически нет. «Нет-нет, подождите», - говорю, – «Какой Филипп Киркоров? Моё дело – «Отпетые мошенники».
Все рано или поздно начинают любить Филиппа Киркорова, да?
Александр Головин:
Да. Ну, и, значит, педагог сказал нет. Он видел, что мне это дико не понравилось, говорит: «Тебе нужно делать Филиппа Киркорова, вот такая-то песня».
Я в диком бешенстве был!
И какая песня была, кстати?
Александр Головин:
«Отпетые мошенники». Я подговорил всю группу, мы сыграли «Отпетых мошенников» и педагог сказал: «Стоп. Я же тебе сказал – сделать Филиппа Киркорова». Он опять мне сказал делать Филиппа Киркорова, я ему сделал опять «Отпетых мошенников» и что-то новое. И он сказал, что: «Вот интересно, что ты так борешься. Давай выучим с тобой стих, басню, прозу». Выучили и встали в киностудии Горького в базу актёрскую.
Рано или поздно человек, сыгравший несколько похожих ролей, начинает скучать и мечтает сделать что-то эдакое. Знаете, такое общее место – когда-нибудь сыграть Гамлета или что-нибудь, вроде того. Из классики. Но всё это шутки шутками, а, скажем, если взять какую-нибудь жанровую особенность – какого сумасшедшего или маньяка, или, может быть, учёного-физика Вам хотелось бы сыграть?
Александр Головин:
Конечно же, Джокер покорил всех последний игрой, в «Чёрном рыцаре». Мне кажется, если говорить о сумасшедших, конечно, вот это – тонкая работа.
Желаю Вам получить своего Джокера, заодно, получить своего «Оскара». Я поздравляю Вас с премьерой, думаю, что зрители, которые увидят наше с вами интервью, с удовольствием посмотрят на то, кто же, всё-таки, лучше.
Александр Головин:
Круче. Лыжники или сноубордисты?
Спасибо за Ваш визит в Минск, всего Вам доброго, спасибо за Ваше время.