Делегат V Всебелорусского народного собрания, депутат Палаты представителей Национального собрания Республики Беларусь Валерий Бороденя в программе «Простые вопросы» с Егором Хрусталевым.
Валерий Анатольевич, большое спасибо, что нашли возможность поговорить. Во-первых, вопрос, который я задавал многим сегодня, в большей степени гостям Беларуси. Это очень похоже на съезд Коммунистической партии Беларуси, который я видел в детстве.
Валерий Бороденя, делегат V Всебелорусского народного собрания, депутат Палаты представителей Национального собрания Республики Беларусь:
Я тоже видел съезд Коммунистической партии, но у нас нет партии. Было представительство такое, партийное. Давайте капнем дальше и скажем, что это очень похоже на народное вече, которое собиралось 500 лет назад на белорусских землях. Я думаю, это критику высказывают люди, которые почитали учебник политологии, написали, какие бывают формы демократии, перечислили, и вот им это форма волеизъявления народа не нравится. Мне кажется, что это абсолютно нормальная форма. Более того, у нее есть историческая подоплека достаточно мощная. Я бы не стал вычеркивать те же партийные собрания, потому что, когда я рос, был ребенком, я чувствовал атмосферу, что на партийном собрании могли все обсуждать: пьянство, что в семейной жизни себя кто-то плохо ведет. Все знали, кто секретарь парткома. Это была своего рода система, это история. Мы должны уважительно к ней относиться. Да, была такая форма представительства. Там тоже ставились вопросы, обсуждались. Насколько возможна была полемика, открытость, это очень сложный вопрос. Сегодня мне сам тон собрания понравился, потому что тон выступления был достаточно конструктивным. Высказывались идеи абсолютно разные. Не только те, которые поддерживаются, но и вызывают спор в обществе.
Валерий Анатольевич, насколько это вопрос дискуссии или это уже декларация заявленных тематик?
Валерий Бороденя:
Конечно, тон всей беседе задает Президент. Он выступает первым до начала работы пятого схода. Были собрания точно такие же во всех регионах. Там были серьезные полемики и были приняты серьезные резолюции, с которыми регионы приехали сюда. Я думаю, что это не место для полемики, спора, а место, чтобы выкристаллизовать некую стратегию. Это очень сложный вопрос: как рождается стратегия? Я убежден, что нам надо сегодня объединяться вокруг идеи восстановления экономического роста. Что для этого надо? Что нам для этого сделать? В какую сторону надо развиваться? От кого это больше зависит: от качества законодательной базы или от каких-то постановлений Совета министров? Некоторые публицисты пишут, что есть тут легкие решения и будет нам счастье. Это приватизация, либерализация, закрыть все предприятия убыточные. Нет вопросов, давайте закроем и 2 миллиона людей – на улице. Пусть они выживают сами. Это не выход. Люди, которые такие решения предлагают, они же не просчитывают социальные риски. Они не просчитывают: а что будет через два, три, четыре года? За сколько эти люди смогут найти работу себе? А есть ли у этих людей возможность жить, содержать семьи, не голодать и не упасть за черту бедности? Причины объективные и субъективные абсолютно разные. В том числе и нефть дешевая, в том числе Украина и Россия, санкции западные потихоньку подтачивали нас. Мы ставили на транзитный потенциал и продолжаем ставить, но из-за санкций он резко снизился вниз. Множество факторов. Но и нельзя вычеркивать наши внутренние факторы, которые как раз определяются отношением людей к своей работе, к своему делу, к своему будущему через эту работу, через реализацию себя, как специалиста в какой-то сфере, потому что убыточность предприятия во многом связана с неэффективным менеджментом. Люди не могут выбрать из своего коллектива тех людей, за которыми они пойдут, объединят их вокруг идеи, которые создадут некий продукт, который будет создавать им будущее, будет гарантировать рабочие места. Мы по-советскому мыслим еще: есть директор, есть бытовая служба – пускай они мучаются, работают. На самом деле, отвечает за качество, за продажи каждый работник. Когда я говорю о том, что мы должны мобилизовать общество вокруг некой идеи роста экономического, мы должны людям четко дать сигнал, что мы не можем работать с той производительностью, с которой мы работали раньше. Мы не можем к работе относиться так же, как относились раньше. Мы должны учитывать, что внешние условия, глобализация нас заставляют быть более активными и исключать всякую пассивность, неэффективность. Это касается не только топ-менеджера. Топ-менеджер не может заставить людей резко поменять свое поведение. И, когда мы говорим о революционных преобразованиях, да, давайте заставим. Есть нечего, зарплата не выдается, предприятие обанкрочено, закрылось. Куда человек денется? Он начнет что-то делать. Отдельные люди пойдут воровать, а, может быть, они создадут свой бизнес, начнут идеи креативные выдвигать, ягоды начнут собирать и продавать, боюсь, что будет путь не второй, а первый. Мы же не можем себя изменить в одночасье. Мы намечаем цели и поэтапно движемся к ним. Президент не сказал ничего такого, что бы противоречило им. Он, наоборот, сказал, что повышать эффективность надо, что у Правительства, Национального банка полностью развязаны руки, что исполнительная власть, Президент не вмешивается и не хочет, чтобы на него перекладывали ответственность, то есть, пожалуйста, есть у вас четкое видение своего будущего − реализуйте свои планы. А насколько четко видение этого будущего, можем ли мы его сформулировать? Потому что ни один премьер-министр не сформулирует за предприятие. Предприятие само должно контролировать свой кусочек рынка: какой товар, почему товар не продается, может ли он вообще продаваться?
Валерий Анатольевич, если все-таки вернуться к нашим с вами детским воспоминаниям, вспомнить то, что мы еще проходили в школах и в вузах успели застать историю Коммунистической партии Советского Союза, все-таки вот эти съезды, особенно некоторые из них, были ключевыми и поворотными. Во всяком случае, я точно помню съезд Компартии, на котором Горбачев объявил о перестройке и гласности, и это был существенный поворот. А про XX съезд написано во всех учебниках истории. Это совершенно очевидно, что эти моменты были ключевые в истории страны. Можем ли мы говорить, что в какой-то степени нынешнее народное собрание станет также поворотным? Или это движение в ту же сторону, в том же направлении, только мы говорим об ускорении, концентрации и большей персональной ответственности?
Валерий Бороденя:
Сегодня лейтмотивом всего разговора, делового достаточно было то, что мы сами должны меняться. У нас же вера в сказку большая. У нас вера в хорошего директора, вера в суперэффективное Правительство. Но Правительство не может выпускать качественную продукцию само по себе, оно не может продавать ее от всех предприятий, оно создает некие условия: насколько конкуренты эти условия? Насколько они позволяют вести бизнес с поляками, россиянами, украинцами. со всеми нашими соседями и не только с соседями, а во всех странах. Вот, если мы говорим, что эти условия сложные: подорожание продукции и она не конкурентноспособна, стоимость энергии не достаточно выгодная, но это все частные условия, в которых работают и в других странах предприятия. Во всех странах разные условия. И есть успешные предприятия, есть не очень успешные предприятия, и надо работать здесь и сейчас, и сегодня, но с учетом платформы, которая складывается. И мы должны понимать, что наше место работы − это наше будущее. Если мы сегодня не делаем здесь хорошо, то надо идти на другое предприятие. Пускай человек сам думает, оценивает, потому что чудо не случится и сама продукция не станет конкурентноспособной. Нужны креативные шаги. Миллионы есть решений. Иногда смотришь и удивляешься: как люди это могут придумать? Потому что они думают, что если сегодня они это не сделают, то завтра они не получат зарплату, не будет работы. Будет этот съезд поворотным или нет, я думаю, надо посмотреть на те четыре, насколько потом все менялось, будет сформулирована идея, куда мы идем.
Но сигнал должен дойти.
Валерий Бороденя:
Сигнал дойдет. Общество созревает. Президент сегодня дал довольно четкие установки, дал четкие рамки. Конечно, сигнал дойдет и не только потому, что у нас сегодня народный сход происходит и мы констатируем, что это случилось. А потому, что у нас очень серьезно поменялась внешняя конъюнктура: падение нефти и конфликты. Если бы мы говорили с вами четыре года назад, мы что, могли бы предположить с вами конфликт в Украине, или санкции Запада против Российской Федерации, или нефть по 50 долларов? Никто не мог предположить такого. Тренды были абсолютно другие. Поэтому сегодня посыл, что мы должны быть более гибкими. Условия под нас не будут меняться. Мы должны меняться под эти условия. Я думаю, что в любом случае этот общественный диалог очень полезен. Мы должны больше прислушиваться друг к другу, отступать от радикальных позиций. Не приносит успеха быстрая приватизация, крайние проявления. Мало того, они людей друг от друга отталкивают. Мы должны находить все-таки позиции, которые были бы приемлемы для всех, и выигрывают в глобальной экономике те, которые могут найти эти компромиссы между всеми. Внешняя торговля – это тоже компромисс. Кто-то хочет подороже продать, а кто-то подороже купить. И вот искусство компромиссов – дипломатия. Мы должны понять, что от нас зависит наше будущее. От нашего отношения к жизни, к работе, к себе зависит то, как мы будем жить через пять лет и с чем мы войдем в шестой народный сход.
Благодарю вас за ваше время, за это интервью.