Не доехав до Минска, мало-мальски сориентировавшись на месте, Симонов берет курс на Могилев. Почти два дня дороги. Он едва отдалялся от линии фронта, но она, все догоняя, наступала на пятки.
Не доехав до Минска, мало-мальски сориентировавшись на месте, Симонов берет курс на Могилев. Почти два дня дороги. Он едва отдалялся от линии фронта, но она, все догоняя, наступала на пятки.
Симонов вел дневник все годы войны. Такие блокнотные записи реалий – под строжайшим запретом, особенно в начале. Симонов знает об этом, потому дневники хранит в сейфе у главреда газеты «Красная звезда». Это подлинники всего увиденного – полевые заметки. Правда, не выдержавшая огонь цензуры.
Перележав в столе, дневники вышли лишь спустя десятилетия после победы. Отчасти благодаря тому, что в те роковые дни Симонов оказался под Могилевом, прожектор такого внимания пролил свет на события жаркого июля 41-го.
Алексей Симонов, сын Константина Симонова:
Роман «Живые и мертвые» проник в литературу через щелку. 1956 год – доклад Хрущева, 1957 год – начало оттепели, появляется роман Симонова. И цензура в этот момент не испугана, так расслаблена, она не знает, что можно, что нельзя. И роман проходит практически без замечаний.
Книга его дневников, на основе которых написаны «Живые и мертвые», – это ведь история трагическая – первый раз они не были напечатаны. Он пытается отстоять то, что он видел собственными глазами, то, что он по этому поводу записал. Ему говорят: «А этого не надо» или «этого не было». Он говорит: «Кто там был: я или вы?». Дневники вышли при его жизни в 1977-м, спустя много лет после того, как были готовы к публикациям.