Новости Беларуси. На неделе было завершено расследование громкого уголовного дела об убийстве Юлии Соломатиной. Девушка пропала, согласившись пойти на свидание после переписки в социальной сети. Трагедия произошла летом. Однако по-настоящему шокирующие, даже, дикие, подробности нам стали известны только сейчас. Особо впечатлительным зрителям мы не рекомендуем смотреть следующий сюжет.
Людмила Соломатина, мама погибшей:
Самая любимая фотография. Она этой фотографии даже не видела. Эту фотографию я сделал позже. Очень красивая. Она даже не представляет, какая она красивая...
Ей невероятно тяжело, практически невозможно находиться в этом доме. Ведь улыбка ее Юли на каждой фотографии теперь – самое дорогое и, вместе с тем, напоминание о самом страшном. Здесь мама гордится красавицей-выпускницей, а здесь они вместе на отдыхе. Людмила вспоминает, как много во время того отпуска у них было разговоров о планах, о будущем. Будущем, которого у ее дочери больше нет.
Людмила Соломатина, мама погибшей:
Очень тяжело, конечно, это видеть каждый день, потому что она здесь, как живая.
Никуда она не собиралась, чтобы куда-то уезжать. И это все просто очень странно.
Слово «странно» мама погибшей девушки повторит еще не раз. Она просто не понимает, почему ее Юля, которая много работала и в роковой вечер сама же сказала приятелю, что хочет лечь спать пораньше, вдруг сорвалась и поехала к знакомому по соцсетям парню. Найти ответ было бы проще, если бы девушка хоть раз дала матери повод усомниться в своем воспитании.
Людмила Соломатина, мама погибшей:
Никогда в жизни! Она всегда была на связи, всегда была доступна, куда бы она ни ездила. По клубам она ночным не ходила. Никогда ее пьяной не видела. Говорила с ней об этом, что если ты с кем-то знакомишься, ты же только смотри как-то встречайся в дневное время. Она говорит: мам, ты что, я же знаю, конечно. Здесь ситуация неординарная. Я не могу понять, как и чем он ее увлек.
То, что случилось с 18-летней Юлей после того, как она вошла в квартиру возле станции метро «Спортивная», навряд ли рискнули бы показать даже в фильме ужасов.
По версии обвинения, молодой человек, кстати, уже признавший свою вину, наносит девушке ножевое ранение, затем душит. А после – начинает буквально рубить тело на куски. Всем, чем попадется под руку. Но самое необъяснимое, что после убийства помогала сыну его родная мать.
Александр Герасимов, официальный представитель управления Следственного комитета по Минску:
Она приехала, дальше действовали сообща. Тело девушки было расчленено, использовались режущие, рубящие предметы кухонной утвари. Фрагменты тела они вместе с матерью вынесли в лесной массив в черте города, там попытались их уничтожить путем сожжения.
Сын и мать полностью признали свою вину. Мать ссылается именно на то, что слепо любит своего единственного ребенка.
По нашей неофициальной информации, сердце девушки еще и варили прямо на кухне, а после жестокого убийства квартира настолько была залита кровью, что обвиняемому даже пришлось сорвать там обои. От Юли практически ничего не осталось. Кости дробили, и то, что с трудом удалось найти после костра, даже с натяжкой сложно называть останками.
Александр Герасимов, официальный представитель управления Следственного комитета по Минску:
Парню предъявлено обвинение с совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 139 Уголовного кодекса. Это убийство. Его мать обвиняется в укрывательстве лица, совершившего особо тяжкое преступление. Парень нигде официально не работал. Зарабатывал тем, что проводил торжественные, развлекательные мероприятия, в том числе, свадьбы в качестве тамады. Он злоупотреблял спиртными напитками и при этом терял над собой контроль.
Она впервые приходит к той самой квартире, где лишили жизни и ее дочь, и, по сути, ее саму. Людмила знает, что дома может быть отчим обвиняемого, но дверь ей так никто и не открыл.
Людмила Соломатина, мама погибшей:
Трясет... Первый раз. Давно хотела прийти, наконец-то пришла. Хочу еще туда попасть.
По рассказам соседей, крики из-за этой двери доносились периодически. Слышали их и в ту злополучную ночь, но позвонить в 102 не догадался никто.
Соседи:
Были слышны крики. Сначала бег, потом крики девушки. Два раза крикнула - и все. И была тишина. Было такое странное чувство, почему она так кричит, мол, что он там с ней делает уже.
Моя супруга вообще боится, как передали.
И говорят, что от 6 до 15 [ему дадут] . Считаю, что это слабо.
Виктория Шимченок, двоюродная сестра погибшей:
Юля была моей сестрой младшей, разница с ней в год. Такое не должно происходить. Она была очень целеустремленной, очень старательной, шла к своей цели - никогда не отказывалась. Не была она ленивой, веселой была, доброй была.
Ксения Таболич, одноклассница погибшей:
Она очень ответственная. Если что, то она сразу домой. Очень ответственно к этому подходила, чтобы где-то остаться, задержаться.
Мама погибшей вспоминает, что именно в день трагедии Юля вдруг попросила купить велосипед, а на интернет-странице обвиняемого – совпадение? - была масса предложений о ночных велопрогулках. Возможно, поэтому дочь и поехала, рассуждает Людмила. В память о своей девочке под окном ее комнаты она посадила три деревца. «В память» она сейчас делает все.
Людмила Соломатина, мама погибшей:
Когда мне было грустно, она говорила: мамочка, я же у тебя есть, думай обо мне и все у тебя будет хорошо!
8 ноября ее дочери исполнилось бы 19. Юля готовилась к повышению на работе, искала путевку, чтобы в августе поехать к морю вместе с мамой, и собиралась поступать на юрфак, на заочное, чтобы параллельно работать. Но теперь все планы, все надежды – здесь, под венками, на которых так много ее любимых белых роз.
Людмила Соломатина, мама погибшей:
То, что они творили с телом... по этим останкам даже не удалось установить причину смерти. Эти звери так уничтожили все... Мало того, что расчленили, так еще и сожгли. Они лишили меня смысла жизни. Они лишили меня, они лишили Юлю. Они лишили жизни моих внуков.
Мама вспоминает, как сразу после исчезновения Юли, взяв распечатку с мобильного телефона, позвонила теперь уже обвиняемому в убийстве дочери. Но парень уверял, что ждал девушку на станции «Спортивная», но та так и не приехала. После этой беседы молодой человек пустился в бега. Людмила готова многое понять, но простить то, что ей не позволили по-человечески попрощаться со своим ребенком – никогда.
Людмила Соломатина, мама погибшей:
Можно было тело закопать, но на что пошла мать? У нее единственный ребенок, и у меня это единственный ребенок. То, что она творила... Маме за это наказания нет — она идет по статье только укрывательство лица. Эта статья предусматривает от штрафа до 2 лет. До 2 лет! Как можно расчленить человека, сжечь?
Она ждет суда, но, признается, что пока просто не знает, как, а, главное, для чего жить дальше. Она не произносит слово «завтра», не строит планов и уже не плачет. Потому что не получается. Потому что, как раньше, немного смущенно и искренне, но уже между венками, улыбается ее Юля.
Людмила Соломатина, мама погибшей:
Если так надо, я проживу жизнь за двоих. Если выдержу. Хоть на небесах, но чувствую, что она все равно со мной рядом. Только в таком чувстве, что она со мной рядом, наверное, можно как-то дальше продолжать жить, а иначе...