Во время войны в Вилейском районе было сожжено 76 деревень. Из них более 40, всё-таки, восстановили, в том числе и деревню Капище. За возрождение каждого двора и улицы взялись местные жители. Воспоминания о страшном времени – в программе «Центральный регион».
Мёртвые на транспортёре, черви в еде. Воспоминания о концлагере, от которых мороз по коже
29 мая 2019 13:20
В начале Великой Отечественной войны в деревне Капище был 21 двор и 83 жителя. Май 1944 года стал смертельным и разрушительным для всех жителей. Убито 13 местных жителей, сожжена дотла вся деревня, а тех, кто остался жив, увезли в Германию. Сегодня деревня Капище возродилась. Ирина Филипповна Чернецкая помнит, как её родители, сестра и два брата своими руками строили новый дом, ещё на не остывшем пепелище.
Ирина Чернецкая, жительница деревни Капище:
До войны лес был свой, своя земля была. И в лесу было два куска, но уже заросло. Засеивал колхоз. Мы спали в 4-5 часов, но на сонных две бомбы скинули. Все выбежали. Брат, который из Гомеля, в лес убежал. А я убегала в ту сторону, но немец обогнал.
Кто-то сообщил немцам, что в лесах Капища – партизаны. И 26 мая 1944 года деревню стали бомбить. Более 100 человек окружили каратели и держали под прицелом пулемётов.
Ирина Чернецкая:
Стоял там крест. И вот к кресту всех ловили и сгоняли, кто не убежал. Заставили поднять руки на голову. Там их была куча, пулемёты стояли. С самолётов стреляли. Те дома, что не горели, те поджигали. Благодаря немцу, дай Бог ему здоровья, может он уже и не живёт – дети, внуки – приехал на легковой машине, что-то сказал по-своему – тогда они нас освободили. Говорит: «Опускайте руки с головы». По-русски говорил. Опустили. Говорит: «Идите в ту сторону». Там ещё сарай не горел. Все начали кричать, что посадят там и подожгут. Но не подожгли. Сказали: «В тех домах, которые не горят, сходите поесть или одеться». Мы же, в чём было, выскочили. «Только не убегайте, потому что вы окружены».
В этот же сарай сгоняли жителей других деревень. Никто между собой не общался. Тишину прерывали лишь всхлипывания детей. А в глазах взрослых – пустота. Пленных погнали в Вилейку на вокзал.
Ирина Чернецкая:
В лесу двоих убили. Старый Василий не мог идти – убили. А второй человек убегал и вернулся – убили. Загнали в Вилейке в вагоны, как скотину. И повезли нас в Польшу, в Белосток. Там концлагерь был. Дали какой-то еды. А из Белостока перевезли в город Эрфурт. Вот там было хуже всего. Там грузили мёртвых на транспортёр. Тогда я не знала – взялась за провода и смотрю. Так мне по рукам немец палкой! Один за голову, другой – за ноги. Грузили этих. Есть не давали – собирали где-нибудь что в подол – так тяжело там было. На некоторое время нас перевезли в город Нойхаузен.
Пленников поселили на первом этаже табачной фабрики. Здание окружал высокий забор, обнесённый колючей проволокой. Внутри барака стояли двухъярусные кровати, как в тюрьме.
Каждый день детей отправляли работать – складывать в коробки сигареты. Взрослых каждое утро выводили за ворота. Ирина Филипповна до сих не знает, что их там заставляли делать. В этом лагере в людей не стреляли и не травили газом. Но умереть от голода и болезней здесь было проще простого.
Ирина Чернецкая:
Там тоже не давали. В кружку вместе с червями – плавает там что. Ели! Чтобы только дали! И половину кусочка хлеба – тоненькие такие. Очень тяжело было там.
И казалось, уже хуже и быть не может. Но в один из дней немка-переводчица сказала собираться: узников будут вывозить.
Ирина Чернецкая:
Машину-душегубку пригнали. Тут уже стали собираться – поедем. И стали бомбить. И бомбила Америка. Но переводчица открыла ворота. Вот и немцы бежали, и мы бежали. Забежали в туннель. Посидели там немного – нас немцы выгнали. Самолёты летят, ракеты бросают. Мы повалимся, полежим и пойдём. Шли-шли и повернули не вправо, а влево. Идёт поляк: «Идите за мной. Там в печи жгут людей». Тогда вправо повернули. Шли – лес, горы. И уже в горах сидело много людей. Там уже не выгоняли. Не помню уже, сколько дней мы просидели, но есть так хотелось! Потом пришёл человек и сказал: «Чего же вы сидите? Мы же уже освобождённые! Нас Америка заняла!»
Войска союзников обеспечили беженцев из сожжённых деревень едой и одеждой. На предложения уехать в любую другую страну семья Ирины Филипповны и их односельчане ответили категоричным отказом. Осенью 1945 года они вернулись в родную Вилейку.
Ирина Чернецкая:
Ни кола, ни двора! В землянке, и есть нечего. Не дай Бог никому!
Долгое время семья жила в землянке. После войны жители деревни ещё больше сдружились. Разделений на семьи не было, всё общее. Общими силами и возродили деревню Капище. Материал брали природный. И строили так, чтобы ничто не разрушило их жильё. Родительский дом Ирины Филипповны до сих пор на том же месте, такой же, как и 75 лет назад. Женщина здесь же вышла замуж, дом тоже строили своими руками.
Ирина Чернецкая:
Я была в Германии. Два раза. Хорошо относились, очень хорошо. Знаете, дети не виноваты, что родители или деды воевали.
Сегодня деревня Капище небольшая – 28 домов. Из жителей, которые стали свидетелями страшных военных действий и прошли не через один концлагерь, здесь осталось 4 человека.
Сегодня сложно поверить, что когда-то по этим узким улочкам ходили немцы, а вместо живописных деревянных домов было выжженное поле. Теперь здесь тихо и спокойно. Благодаря героизму и силе духа, здесь снова мирная жизнь.