Шведская станция слежения. Это она в апреле 1986 года первой сообщит о катастрофе на Чернобыльской АЭС. Однако за четверть века, в 1961 году в СССР произойдёт нечто такое, отчего зуммеры безопасности загудят не менее тревожно.
Атомная загадка Беларуси! Что, на самом деле, испытывали на полешуках за 25 лет до Чернобыля?
02 ноября 2018 18:48
Алексей Малашко, заместитель командира по идеологической работе авиационного полигона:
Какие бывают ядерные взрывы: подводные, подземные, наземные, воздушные. У нас в Советском Союзе были ядерные полигоны, на которых, я думаю, что испытывали ядерное оружие. И это было нормальным.
Иван Супрунчик, директор Музея этнографии деревни Теребличи:
Так говорят, что были шахты тут ракетные. Что-то могло быть такое – ядерный взрыв или испытания были.
Но никто у нас толком не знает.
Нет смысла перечислять все типы ядерных ракет, базировавшихся в БССР. Интересно другое – едва территорию Беларуси покинула последняя ракета, как тут же спала и завеса секретности с бывших баз.
Версия о ядерном взрыве с годами кажется всё более призрачной и абсурдной. Дебаты не утихают до сих пор.
Алексей Малашко:
В 90-ые годы это выскочило. Что такое ядерный взрыв: ударная волна, световое излучение, 40,50, 100, 150 километров.
Василий Ярошик, командир полигонного взвода:
Как вы себе представляете ядерный взрыв? Даже самой маленькой мощности – там бы ничего не осталось живого на полигоне, если бы он был.
И тем не менее. В отдельных источниках есть информация, что территория болот стала местом «утилизации» ядерных бомб, списанных с вооружения. В течение нескольких лет пристанище здесь нашёл не один такой «подарок».
Иван Яромич, заместитель председателя Столинского райисполкома, начальник передвижной механизированной колонны:
Я здесь по этому полигону ездил, и если здесь бы, не дай Боже, были ядерные испытания, да я никогда в жизни не поверю, что туда могли запустить людей. Я не верю, что могли бомбить и на следующий день пускать людей, машинами ездить, дышать.
Это – абсурд.
Есть ещё одна точка зрения. Скорее всего, речь шла о небольших тактических зарядах, которыми предполагалось атаковать наступающие войска противника. У американцев, к примеру, небольшие заряды для безоткатных орудий были готовы уже к концу 50-ых годов прошлого века.
Николай Чергинец, председатель Союза писателей Беларуси, заслуженный деятель культуры РБ:
Бомбометания разные бывают! Одна боевыми бомбами метает, другая – прицельное бомбометание – это болванки падают.
Впрочем, в отдельных случаях речь идёт о совершенно других испытаниях.
Адам, житель Мерлинских хуторов:
Не помню, в каком году, была статья в «Советской Беларуси» про этот полигон. Что людей не выселили всех, а испытывали химическое оружие. Люди про это ничего не знали. Там осталось 5 человек, они собрались вместе и написали эту статью в газету.
Споры о секретности полигона продолжаются и по сей день.
До сих пор нет чёткого ответа: кто имел туда доступ и что, на самом деле, там происходило. Первым человеком, который заговорил о базе среди болот, стал полковник ГРУ Генерального штаба Вооружённых сил СССР Олег Пеньковский.
Именно он в период работы на иностранную разведку, в конце 50-ых – начале 60-ых, слил врагу точные координаты полигона.
Иван Супрунчик:
Мне кажется, что там ничего такого секретного не было. Они побомбят там, и улетели.
Там такие воронки были, как наш музей.
По 500, по тонне те бомбы кидали.
И всё же предателя ждало страшное наказание. На вопрос прокурора о том, что вынудило его встать на путь преступления, он ответил: «Алкоголь, себялюбие, тщеславие, недовольство работой, любовь к лёгкой жизни привели меня на преступный путь». 11 мая 1963 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила его к расстрелу.
Возможно, именно признание Пеньковского и заставило правительство СССР свернуть ядерные испытания.
Владимир Бытченко, начальник авиационного полигона:
Те донесения, которые составлялись, они составляли некоторую государственную тайну.
Между тем, документально подтверждается, что первые воздушные ядерные испытания проводились практически в одни и те же сроки – с сентября по ноябрь 1961 года на Семипалатинском и Новоземельском ядерных полигонах.
То есть, ещё проводились первоначальные испытания, а до практической отработки бомбометания «изделиями» с ядерной начинкой, пусть и изъятой, дело просто не могло дойти.
Яков Линник, начальник Полесского военного полигона:
Кому надо, тот знал все эти секреты.
Владимир Бытченко:
Самолёт разгонялся под углом 90 градусов и вверх, и отцеплял эту бомбу.
Он имитировал ядерный взрыв.