Новости Беларуси. Ошпаривающие факты и бурлящие подробности. Для так называемых общественно-политических гурманов наш уже традиционный субботний телефельетон под названием «Накипело».
Монолог из жизни в стиле «мысли вслух» о том, что приводит в осадок и разогревает до температуры кипения, сообщили в программе Новости «24 часа» на СТВ.
Андрей Муковозчик:
Здрасьте! Тараканьи бега, именуемые на наших нивах заморским словом «праймериз», похоже, закончились. Участники соревнований разбежались, каждый в свою сторону. Склоняем головы над эпитафией: «Праймериз может стать самым интересным, что родила оппозиция за 20 лет». Подпись – Артем Шрайбман, политический аналитик.
Почему это надгробная надпись? Первыми набегу кандидатов в кандидаты подверглась Витебская область, затем бродячий цирк посетил и Брестскую. Считаем в столбик: всего в тех десяти городах проживает минимум 900 тысяч человек, шапито посетило самое большее человек 700. Меньш за адну дзесятую частку адсотка – вот реальное количество людей, захотевших на ту оппозицию хоть посмотреть. Лучше бы разъездной турнир по домино сделали, больше «активистов» собралось бы, честное слово.
Если сия мышиная возня есть «самое интересное, что родила оппозиция», да за 20 лет, – это приговор. Причем приговор от молодого поколения, аж в Лондоне учившегося.
Но молодые нынче себе на уме. Продолжая свою «платную аналитику», Шрайбман сук не рубит. Он, наоборот, подбадривает потенциальных клиентов: «Впереди задача намного сложнее: не расплескать задор, если кандидату напишут традиционные 2-3 % по итогам», – ишь ты, традиционные.
Так 2-3 %, родные – это раз в 30 больше, чем есть, пиши не пиши. По вашим же цифрам, вашим же «аншлагам», вашей же «аналитике». Какой уж тут задор? Тут не задор не расплескать, а последний песок бы не просыпать.
Зачем вообще устраивать такие забеги в ширину? Для чего эти половые, тьфу ты, политические извращения? Юный аналитик с нами откровенен: «Процедура привлекает плотное внимание средств массовой информации на несколько месяцев, разогревает политизированную публику. Причем СМИ подают и будут подавать это как выборы «единого» от оппозиции».
Расшифруем: процедура – это «праймериз», СМИ – это экзальтированные девочки, восторженно записывающие за своим кумиром, политизированная публика – та самая одна десятая процента населения.
Дальше нас отважно колют правдой в глаза: «Для этой власти и для Александра Лукашенко стабильность (общества), неразболтанность политической системы – главная ценность». В этом месте, похоже, белорусам надо устыдиться?
Пока мы одни, открою секретную информацию: это не только для власти. Это ценность для всего народа, для всей страны. А десятая процента плюс Шрайбман – это статистическая погрешность, чему учат в любом белорусском вузе.
Однако в Лондоне учат другому. «То, что мы считаем благом: свободу, демократию и так далее, – для них это зло, – анализирует обозреватель. – Угроза всему их миропорядку». Их – это нашему с вами. Мы – это понимаем, и они это понимают, не будем огульно охаивать английское обучение.
Што рабiць? Аналитик выписывает рецепт: «Сначала придется договориться в стране о более-менее единых ценностях или хотя бы схожих или совместимых, а потом уже… Потому что абсолютно очевидно: пока разговор у двух Беларусей идет на разных языках», вот оно как. Кому придется? Если они между собой, на одной маршрутке катаясь, договориться не могут?
И как вам нравится обида участника того забега: не те люди, видишь ли, пришли голосовать. Хочется сказать апостолу словами почти что писания: другого народа у нас для вас нет. Даруйце.
Для остальных давайте сформулируем. Чем раньше те из исчезающе малого меньшинства поймут, что нет никаких «двух Беларусей», одну из которых они якобы «представляют», тем больше шанс, что нам удастся договориться. С теми, кто поймет.
Ведь чем сильнее они верят в «двух Беларусей», реальная из которых – это они сами, тем сильнее и запущеннее становится, как нынче принято говорить, «инстаграм головного мозга». Любой врач это подтвердит.
А белорусы всегда способны договариваться. Если, конечно, болезнь не зайдет слишком далеко. Уж простите, накипело.
